Жанна д"Арк из рода Валуа книга третья
Шрифт:
Впрочем, если её светлости стало угодно думать иначе, он – Танги Дю Шастель, слишком преданный для каких бы то ни было вопросов, найдёт место красавчику де Руа.
– Я всё сделаю, ваша светлость, – сказал рыцарь бесстрастно.
И, придвинув к себе список предстоящих военных расходов, ровным голосом продолжил с того места, на котором остановился, желая что-то уточнить, но ничего так и не уточнил.
Мадам Иоланда смотрела на него напряжённо и ласково.
«Он догадался, – думала она, не отрывая глаз от нахмуренного лба. – Хотя о чём можно догадаться там, где я сама ничего не понимаю? Ну да, да, юноша очень мне понравился, и воспоминание о короткой встрече с ним
Жаль, жаль…
Но, с другой стороны, это всего лишь короткая вспышка безумия, которая скоро закончится. Награда себе за долгие годы отказа от любых личных удовольствий. Разве я не заслужила… Разве Танги не известно моё здравомыслие? Ещё немного, совсем чуть-чуть – я соберусь и выкину из головы мальчишку, тем более, что он никак не даёт сосредоточиться на делах!»
Мадам Иоланда шумно вздохнула и поднялась.
– Простите, дорогой друг, – сказала почти умоляюще. – Я что-то устала. Да и вы кажетесь мне очень утомлённым. Давайте перенесём обсуждение этого вопроса на завтрашнее утро. Ночь хороший советчик и хороший целитель: я жду вас завтра, и обещайте, что вы хорошо отдохнёте до утра.
Рыцарь молча скатал бумаги, медленно встал, низко поклонился.
– Завтра утром я сообщу вашей светлости, какую должность займёт молодой господин де Руа.
– Не стоит… – тихо начала мадам Иоланда.
Но Дю Шастель сделал вид будто ничего не услышал.
«Устала… – с горечью подумал он, выходя. – Нет, ваша светлость, вы наверное сами ещё не поняли, как называется эта ваша усталость. Жаль… жаль… Но не дай Господь вам понять, какой бывает усталость от безответной любви!».
* * *
Господин Ла Тремуй не знал, за что хвататься!
Мелькнувшая на совете догадка создала в его душе настоящий хаос из предположений, лучезарных озарений и довольно мрачных сомнений.
Министр не особенно любил игру в карты, считая жизненные расклады куда интереснее, а взятки, полученные от ловких ходов в дворцовых интригах, гораздо весомее карточных. Однако, промаявшись без сна половину ночи и не зная чем себя занять, чтобы хоть немного упорядочить мысли, Ла Тремуй вытащил из коробки на столе почти новую колоду и разложил её по мастям.
Жезлы, конечно же, французский правящий дом, Сердца – пусть будут домом Бургундским, Кубки… да Бог с ними, пусть будут англичане! Геральдические жёлуди? М-да… Эти пусть останутся на потом.
Ла Тремуй аккуратно разложил карты по старшинству и усмехнулся. Как, однако, всё это похоже на придворную иерархию. Вот она, Дама Жезлов – суровая, повелевающая, изо всех карточных дам самая властная! Несомненно, это мадам Иоланда Анжуйская, которую следовало бы положить во главе масти. Рядом – Король. Это, конечно же, дофин. Для своей Дамы он и козырь и политический марьяж, который свою взятку всегда возьмёт. Но теперь он ещё, возможно, и карта для сброса… При хорошем
Ла Тремуй задумчиво сцепил пальцы.
Дальновидный план – ничего не скажешь! Заполучив сначала бастарда королевы, а затем породнившись с её законным сыном, мадам подстраховалась со всех сторон. Не стань Шарль дофином, Дева из пророчества могла бы объявить его таковым по воле Господа. Даже если бы к тому времени война закончилась очередным перемирием, всегда можно найти обстоятельства, из-за которых государство якобы гибнет, и заявить, что пророчество исполняется. А если бы Монмут был жив до сих пор и сидел на двух тронах, как законно признанный наследник и победитель, то вообще красота: тут двух толкований о гибнущем государстве и быть не могло! Королева-злодейка своих подданных предала, а Дева из Лотарингии их спасает, сажая на французский трон правильного короля и подтверждая авторитетом Всевышнего судьи его законные права!
Всё прекрасно!
Но если сделать вот так…
Ла Тремуй переложил Короля Жезлов к Сердцам.
Мирные переговоры могут сделать козырной эту масть: Филипп Бургундский простит убийство отца, но за это, как и за военную помощь против англичан, много чего потребует… так что при умелом игроке, каковым Ла Тремуй может себя считать с полным основанием, Король запросто побьёт свою же Даму…
Чем она в таком случае может ответить? Только Шутом? И тогда простая крестьянка – карта бросовая при любой другой игре – становится вдруг девицей королевской крови, да ещё и овеянная ратной славой, Божьим благословением и Чудом, которое венчает её надёжней любой короны!
О да, такая карта повернёт любую игру в пользу владеющего ей. Дочь королевы и родного брата короля, стоящая во главе победоносного французского войска! Господи! Кто ж тут осмелится возразить, что у неё нет права на престол?! Её на трон не посадят – вознесут! Династия формально продолжится, и – совсем не формально – продолжится её покровительство Анжуйскому дому!
Ла Тремуй даже засмеялся. Как всё складно!
Но так же и опасно, если кто-то умный догадается.
А он умный…
И даже если заговора как такового пока нет, его следует создать, чтобы одним точно выверенным доносом устранить сразу все проблемы!
Взгляд Ла Тремуя скользнул по оставшимся картам.
Ах, да! Есть ещё и эта тёмная масть – эти геральдические шишки, в которых всё неясно. Эта непонятная Клод… Де Вийо говорит, что более простодушного создания не встречал. Но де Вийо в таких делах всего лишь ремесленник и не в состоянии понять, что простодушные опаснее всего. Из этой податливой породы можно высечь что угодно – вопрос в том, кто первым возьмётся высекать. А тут первой герцогиня Анжуйская, и хорошего от её усилий ждать не приходится.
Министр вздохнул.
Указательным пальцем придвинул к себе Короля Сердец.
Вот это истинный Филипп. Сильный, уверенный в себе, благополучный и ни в ком не нуждающийся, благодаря своему благополучию. Он бы ни за что не поделился сведениями просто так…
Интересно, как давно он знает?
Память услужливо напомнила, как месяца три назад шпионы донесли о визите в Бургундию мадам Ришемон. Вряд ли сестра поехала к брату просто по-родственному прямо накануне отвода бургундских войск из-под Орлеана… Интересно.