Жар предательства
Шрифт:
– До отеля отсюда минут десять пешком.
Таксист на мгновение отнял от уха телефон, взглядом окидывая наш багаж:
– За меньше не повезу. Не устраивает – идите пешком.
– Charmant [25] .
Таксист лишь пожал плечами. Пол, покачав головой, направился к такси, что стояло за машиной этого неприятного типа. Тот, увидев, что мы подошли к другому водителю, с криком выскочил из своего «пежо». Второй таксист – коренастый толстячок с выражением усталого смирения на лице – проигнорировал протесты мистера Очарование.
25
Charmant. –
– Vous allez o`u? – спросил он Пола.
– Vous connaissez l'h^otel Les Deux Chameaux?
– Bien s^ur. Ca vous co^utera environ trente dirhams [26] .
Тридцать дирхамов. Честный товарищ.
– D’accord [27] , – согласился Пол, и мы погрузили чемоданы в багажник.
По пути нам встретилась небольшая флотилия гусей и кур, которых гнал вдоль городских стен мужчина в белой джеллабе [28] и тюбетейке. Таксист, не церемонясь, коротко просигналил, требуя, чтобы тот убрал свою живность с дороги. Еще один пастух гнал домашний скот. Какой-то человек катил спрессованный в цилиндр хлопок-сырец. Какой-то мужчина играл на тростниковой дудочке, сидя перед корзиной, из которой – я думала, мне померещилось, – поднималась змея.
26
– Vous allez o`u? – Вам куда?
– Vous connaissez l'h^otel Les Deux Chameaux? – Знаете отель «Два верблюда»?
– Bien s^ur. Ca vous co^utera environ trente dirhams. – Конечно. Вам это обойдется примерно в тридцать дирхамов (фр.).
27
D'accord. – Согласен (фр.).
28
Джеллаба – традиционная берберская одежда, представляющая собой длинный свободный халат с широкими рукавами и остроконечным капюшоном. Распространена среди мужчин и женщин арабоязычных стран Средиземноморья, в основном североафриканских. На сегодняшний день более всего имеет хождение в Марокко.
Пол видел, что я с интересом смотрю по сторонам, подмечая каждую деталь. Такси ехало по дороге, что тянулась вдоль крепостных стен Эс-Сувейры, походивших на укрепления некоего средневекового бастиона.
– Дальше будет еще интереснее, – произнес Пол, явно чувствуя себя как дома посреди всего этого оживленного хаоса.
По дороге, что льнула к стене, мы проехали еще с минуту, а потом свернули в узкий арочный проход и покатили по улочке, зажатой между синими стенами, от которой ответвлялись неглубокие закоулки. В конце улицы находилась решетчатая дверь, тоже синяя. Это был вход в наш отель. Le Deux Chameaux. «Два верблюда». Мы ступили в сумрачный вестибюль. Роскоши здесь не было никакой – чисто и просто. За стойкой портье спал пожилой мужчина, одетый так, будто он целый день собирался провести на скачках: цветастая рубашка; золотая цепь с марокканской звездой, вздымавшаяся и опускавшаяся на его груди в такт храпу; золотые кольца на пальцах; большие солнцезащитные очки, скрывавшие его глаза.
Я огляделась. Старая марокканская мебель – вся из массивного дерева. В ворс некогда нарядной бархатной обивки забилась пыль – сразу видно, что за ней плохо ухаживают. Рядом с конторкой портье на стене громко тикающие круглые часы, как на вокзале, отсчитывающие каждую секунду со зловещим щелчком. На стойке регистрации – полуголодная кошка, смотрит на нас настороженно: незваные
Мы подошли к стойке портье, за которой спал старик. Пол, взяв инициативу на себя, окликнул его шепотом:
– Monsieur. – Потом, повышая голос, еще несколько раз повторил: – Monsieur, monsieur, monsieur.
Его усилия ни к чему не привели, и тогда я позвонила в колокольчик, стоявший возле открытого журнала регистрации гостей. Его громкое звяканье вернуло старика к жизни. Тот резко вскинул голову. В его лице отражалось ошеломление, словно он не мог понять, где находится. Пока старик пытался сфокусировать взгляд, Пол сказал:
– Простите, что так внезапно разбудили вас. Но мы пытались…
– У вас заказан номер?
– Да.
– Фамилия?
Пол ответил. Старик поднялся, указательными пальцами обеих рук развернул регистрационный журнал к себе, внимательно просмотрел открытую страницу, затем, листая, несколько предыдущих. При этом он все тряс головой, что-то бормоча себе под нос.
– Вашей брони нет, – наконец произнес портье.
– Но я бронировал, – сказал Пол.
– Вы получили от нас подтверждение?
– Конечно. Я бронировал через Интернет.
– Подтверждение у вас с собой?
На лице Пола появилось глуповатое выражение.
– Забыл распечатать, – шепнул он мне.
– Войди в почту и найди, – сказала я.
– По-моему, я его удалил.
Я с трудом сдержалась, чтобы не воскликнуть: «Опять!» Пол регулярно вычищал свой электронный почтовый ящик от старых сообщений и зачастую удалял важные письма.
– Но у вас ведь есть номера? – спросила я портье.
– И да, и нет.
Старик снял трубку древнего стационарного телефонного аппарата – такие показывают в фильмах, где действие разворачивается в период немецкой оккупации, – и принялся что-то говорить по-арабски громким, раздраженным голосом. Я уже начала замечать особенности арабской речи, зачастую громогласной, пафосной, отчего создавалось впечатление, что говоривший – человек агрессивный, чванливый, настроенный враждебно. Я сразу подумала, что нужно бы, пока я здесь, воскресить свой вполне сносный, разве что позабытый французский, о чем я себе регулярно напоминала с тех пор, как уехала из Монреаля.
Портье положил трубку и обратился к нам:
– Мой коллега… он сейчас связывается с хозяином.
Нам пришлось еще десять минут ждать прибытия владельца отеля. Его звали месье Пикар. Француз лет пятидесяти пяти, невысокий, в хорошей физической форме, в белой накрахмаленной сорочке и брюках песочного цвета, чопорный, церемонный. По его лицу я догадалась, что он, наверно, всю жизнь старался скрывать свою робость и избегать эмоций.
– Возникли проблемы? – спросил он, почти что надменным тоном.
– Мы забронировали номер, но у вас почему-то это нигде не отмечено, – объяснил Пол.
– У вас есть подтверждение? – спросил месье Пикар.
Пол покачал головой.
– Вот и у нас нет. Значит, вы не бронировали.
– В том-то и дело, что бронировали… – начал Пол.
– Видимо, нет.
– Но у вас ведь есть свободные номера, да? – осведомилась я.
– Разве Ахмед не проинформировал вас, что у нас всего один свободный номер?
– И сколько он стоит?
– Это номер с балконом и видом на море. Сколько вы намерены пробыть здесь?
– Месяц, – ответил Пол. – Именно на такой срок мы и бронировали.
Месье Пикар поджал губы и повернулся к Ахмеду. По-французски он велел ему свериться с журналом. Цокая языком, Ахмед большим пальцем перелистывал страницы, уточняя, могут ли они разместить нас в своем отеле на указанный срок. Меня грызли сомнения: а бронировал ли Пол гостиницу или с его стороны это очередное «маленькое упущение» (как он выражался), коими он вечно «украшал» нашу жизнь? Теперь я злилась и на себя: почему я не проверила перед отъездом, есть ли у нас бронь? И ругала себя за то, что не доверяю мужу. Ведь, если учесть, что хозяин отеля – скользкий тип, а портье – сонная тетеря, где гарантия, что они не потеряли бронь или не разводят нас, чтобы содрать побольше?