Жатва душ. Остров мертвых
Шрифт:
Прервать «доверительный контакт», пока не привязался? Ну куда мне с ним? Как драться, как уберечь? Сергеич еще косится недовольно…
— Ну что, валим отсюда? — проворчал он, недовольно глядя на сидящего Макса, который рылся в мешке и искал, чем поделиться с котенком. — Продукты еще переводить! Сразу видно, не знаете вы настоящего голода, когда за краюху хлеба убить готов…
— Не жмоться, Сергеич, — буркнул Макс. — С нас не убудет. У котенка желудок меньше наперстка! — Он поднялся и подошел ко мне с картонным контейнером в руке. — Гля, что нашел!
Однако «запеченную рыбку» ему пришлось съесть самому — котенок уснул. В кошачьей магии есть что-то трогательное, я помню это чувство с детства, когда в родительском доме у нас был кот Крокодил, со рваным ухом, бандит тот еще. Но, засыпая на груди или на руках, он преображался, выглядел плюшевой игрушкой, и казалось, что тревожить его сон преступно.
Сейчас тоже сработала магия, и будить котенка, прервав «доверительный контакт», было как-то бездушно. А мне очень хотелось сохранить в себе хоть что-то человеческое.
Денис Рокотов, вы приручили первого питомца: детеныша кота.
Хотите дать питомцу имя?
Глядя на комок полосатой шерсти с подрагивающим хвостиком и длиннющими усами, я задумался. Как же тебя назвать? Крокодилом — в честь того рыжего бандита? Нет, слишком милый для такой клички. Банальные Васька да Пушок тоже не то. Совсем крошечный котенок. Крошечный…
— Крош, — прошептал я.
Крош, детеныш кота, внесен в список ваших питомцев.
Профиль котенка снова изменился:
Крош, детеныш кота 0-го уровня
Питомец чистильщика Дениса Рокотова.
Глава 17. Гляди ж ты! Эволюция!
До маяка осталось менее километра, а котенок все еще мирно дрых за пазухой. Хотя с момента его приручения мы столкнулись с бездушными не один раз, он не проснулся. Сергеич, топающий позади меня по асфальтированной аллее, поначалу ворчал, а потом успокоился.
Повезло, что Жатва душ произошла ночью, когда отдыхающие уже разбрелись по номерам. Сейчас они по большей части были заперты там, а на улице встречались только небольшие группы и одиночки. К счастью, все были нулевого уровня.
Радовало, что Макс перестал падать в обморок при виде крови даже несмотря на то, что он получил первую боевую рану, которая, видимо, оставит на его заросшем лице шрам — в пылу драки порезал себе щеку копьем. Да, сам себе. За день знакомства с этим парнем я понял, что его тотальная раскоординированность и голы в свои ворота — скорее правило, чем исключение.
Очередной тщедушный зомби был «нулевкой» и вышел к нам навстречу — в оборванной одежде, с вытекшим глазом и ссадинами на лице. «Наш обычный клиент», — подумал я и вдруг ахнул. Макс тоже усмотрел кое-что странное:
— Чего это он? Что это у него?
Зомби держал в правой руке то ли толстую ветку, то ли
— Гляди ж ты! — подивился Сергеич, поставил мешок с едой, приготовил кирку и вилы. — Эволюция!
С палкой или без, но выглядел пациент легким фрагом — и из-за телосложения, и из-за усеченной на четверть «активности».
— Дохлый, — сказал я. — На три-четыре удара.
— Можно я его? — вызвался Макс, пританцовывая от нетерпения.
— Давай, — решил я поддержать парня. — А я постою в сторонке, возле котенка.
— Подстрахую братуху, — сказал Сергеич. — Вилы возьмешь?
Макс отмахнулся.
Я отошел на пять шагов к краю аллеи, отметил, что Макс вроде как даже в плечах раздался и выпрямил сутулую спину. Растопырившись, как горилла, он заревел раненым слоном, пробуждая в себе боевой дух. На зомби обряд устрашения не подействовал. Чуть ускорившись, он зашагал к Максу.
Мне хотелось подбодрить парня, крикнуть: «В глаз бей!» — но я молчал, чтобы он не отвлекался, и Макс все сделал правильно: ткнул «Палкой-убивалкой» в лицо бездушного…
Но промазал. Да что ж ты такой растяпа!
Лезвие лишь рассекло скулу. Ни на миг не замедляясь, зомби замахнулся корягой и обрушил ее на Макса. Тот рефлекторно вскинул руку с копьем, и удар пришелся ровнехонько на предплечье — Макс заорал, запрыгал, выронив копье и потрясая ушибленной рукой. Зомби атаковал еще раз, но промахнулся, ведь Макс вертелся волчком. А вот третий удар пришелся по позвоночнику, когда парень наклонился за выроненным копьем, так что наш бесстрашный воин мешком свалился на землю.
Эх ты! Вставай скорее!
Сергеич, который должен был подстраховать, стоял в сторонке, скрестив руки, посмеивался и не думал шевелиться.
— Помоги ему! — крикнул я, но тот выставил руку ладонью вперед — стоп, мол, не лезь.
«Да иди ты», — подумал я и рванул на помощь Максу. Но парень в очередной раз меня удивил: перекатившись на спину, подставил под удар копье, перехваченное двумя руками, и лягнул зомби, отчего тот отлетел в сторону, едва не выронив глаз.
Когда я был на месте, вскочивший Макс, отчаянно матерясь, лупил валяющегося зомби копьем. Не колол, а бил, как дубиной. Похоже, моя помощь была уже не нужна. Ну и хорошо.
Мне оставалось только отступить, а Макс тем временем подхватил выроненную корягу и проломил зомби череп.
— Ох, умора! — смеялся электрик, хлопая себя по ляжкам.
Я скрипнул зубами. Безумно хотелось подойти и заткнуть его затрещиной.
Бой Макса и правда выглядел потешным, но несерьезность Сергеича была просто за гранью. Вроде бы после истории со спасением котенка все наладилось, и вот пожалуйста, снова подвел.
Но сам он считал иначе:
— О как! — глубокомысленно произнес он, подняв палец. — Меня батя так плавать учил — отвез на лодке к омуту да сбросил. Мне года четыре было, а помню все как сейчас…