Жажда любви
Шрифт:
— Почему?
Александра взяла сигарету из своего золотого портсигара и спросила:
— Ничего, если я закурю?
Катринка кивнула:
— Я думала, они счастливы. Роль жены сенатора потребует от Нины много времени. Может быть, она даже перестанет вмешиваться в их жизнь.
— Хм-м, — произнесла Александра, глубоко затянувшись. — Адаму не нравится, что его мать собирается вкладывать деньги в Рассела Льюиса. Клементина тоже против, а сам сенатор на мели: в прошлом году умерла от рака его жена. До этого она долго болела, и он истратил все на ее лечение. Выборы —
Катринка оглянулась и увидела, что Нина и Рассел, взявшись за руки, разговаривают с Генри Киссинджером.
— Она выглядит такой счастливой, — сказала Катринка беззлобно.
— Кто, как ты думаешь, подтягивал ей лицо? — спросила Александра?
— Кто?
— Стивен Хефлин. В прошлом сентябре, когда она приезжала в Лос-Анджелес, якобы навестить Адама.
— Дэйзи тоже была у него.
— Я знаю. — Александра коснулась пальцами своего подбородка. — Как ты думаешь, мне еще не пора?
— Нет, — искренно ответила Катринка. — Ты здорово выглядишь!
— Правда?
— Абсолютная, — ответила Катринка и повернулась к Адаму, который в этот момент провожал Дэйзи к ее месту.
— Мы с Александрой как раз говорили о том, что твоя мать так и сияет от счастья…
— Да? Вы так думаете? Ох, совсем забыл представить ей Таши, — с этими словами он убежал.
Как бы то ни было, Нина не выразила неудовольствия при знакомстве с новой подругой Адама. Ее общественная маска была так отлично сконструирована, так заботливо пригнана, так отшлифована долгими годами пользования, что ни к чему было снимать ее на публике.
— Я повсюду вижу ваше лицо, — щебетала она, закинув голову, чтобы получше рассмотреть Таши. — Вы прекрасны! Поверьте, мой сын не один камень перевернул, пока нашел вас…
— Благодарю, — вежливо сказала Таши с профессиональной улыбкой.
— Приятно видеть тебя такой сияющей, мама, — заметил Адам.
— Неужели? Я и впрямь чувствую себя очень, очень хорошо! — Она бросила нежный взгляд в сторону Рассела Льюиса. — Мне и в голову не приходило, что политики такие занятные!..
— Надеюсь, ты уже отдохнула от нас? — спросил Адам сухо. К несчастью, Рассел Льюис уже помог ему однажды и в любую минуту мог пригодиться снова, поэтому с ним нельзя было ссориться.
— Приезжай домой на этот уик-энд.
— Твой день рождения! — воскликнул Адам, которому уже позвонила Клементина и поведала о планах матушки. — Ничто не помешает мне приехать. Таши умирает от желания посмотреть твой дом — я столько рассказывал о нем. — Он повернулся к Таши, которая весело кивнула в знак согласия, хотя впервые об этом слышала. — Можешь рассчитывать на нас обоих. — Он снова улыбнулся и увел Таши прочь.
Нина быстро согнала оскорбленное выражение со своего лица и повернулась поприветствовать Сабрину, с которой никогда бы не стала знаться, если бы Рассел не попросил ее быть любезной с прессой.
— Я занята в этот уик-энд, — предупредила Таши, как только они оказались вне слышимости Нины.
— Неужели? — в голосе
Из-за плеча Таши, Адаму было видно Нину, болтающую с Сабриной, и Катринку и Марка, идущих рука об руку к выходу. «Почему он не чувствует себя счастливым? — думал он. — Как много он сделал на этой неделе! Переговоры с итальянцами о покупке «Олимпик Пикчерз» продвигаются хорошо. Чарльз Вулф, похоже, воспользовался его советами насчет Сабрины и теперь ван Холлену придется туго. Катринке ничего не остается, как менять вывески своих отелей… Что же еще ему нужно? размышлял он, пытаясь разобраться в причинах душевного дискомфорта. Что же еще?»
ГЛАВА 7
— Он подложил мне порядочную свинью, — продолжал Адам, глядя через стол на Лючию ди Кампо. Они находились в нью-йоркском офисе Грэхема, на тридцать первом этаже Сигрэм Билдинг, окна которого выходили на Мэдисон-авеню и Теннисный клуб, куда, по давно сложившейся семейной традиции, был записан и Адам.
— Он немного встревожен, вот и все, — пояснила Лючия.
— Встревожен! У него истерика!
— Он хочет выиграть, Адам. Уверена, ты поймешь, что это значит.
— Хорошо, но только скажи ему, что для победы нужно не сводить глаз с финиша и, ради Христа, оставаться спокойным.
— Скажи ему это сам, — огрызнулась женщина и начала собирать чертежи, которые до этого разложила на столе Адама.
— Куда ты? — спросил он. — Я думал, мы поговорим о яхте Чарльза Вулфа… — Адам говорил так, будто именно по ее вине они болтали до сих пор о чем-то другом.
— Меня уже тошнит от твоей возни вокруг Патрика, Адам.
Он провел рукой по волосам.
— О'кей. Все, что мне надо будет сказать Патрику, я скажу ему сам.
Лючия и Адам познакомились очень давно — когда оба они изучали морскую инженерию. Тогда же они и стали любовниками, на чем их отношения могли закончиться, если бы Лючия не была таким талантливым дизайнером. Когда Адам приобрел свою первую верфь, она пришла к нему работать и стала частью команды, которая могла принести успех фирме «Грэхем Марин». Она сотрудничала с ним до сих пор, создавая интерьеры самых крупных и престижных яхт, включая и его собственную «Леди Катринку». Адам уважал Лючию больше, чем какую-либо другую женщину, возможно, за исключением своей бывшей жены. Он высоко ценил дружбу Лючии, которую продолжал поддерживать, несмотря на все напряжение, возникшее между ними во время его развода с Катринкой. На его взгляд, Лючия обладала всего одним настоящим недостатком — склонностью путаться с сомнительными людьми (себя он, конечно, к ним не причислял). Ник, ее бывший муж, несмотря на его общественное положение, однозначно был гангстером; а Патрик Кейтс, вопреки его безупречному происхождению, был всего лишь яхтсменом.