Жажда любви
Шрифт:
С правой стороны, немного подальше, находился Национальный театр, а через улицу от него кафе «Максимильянка», где Катринка познакомила Зузку с Томашем, где Мирек Бартош, отец Кристиана, предложил ей роль в своем фильме. Чуть дальше располагалась «ФАМЮ», киностудия, на которой работал Томаш. Буква «Ф» почему-то отсутствовала на медной вывеске студии.
— Это «ФАМЮ», — подсказал помощник.
— Да, да, я знаю, — ответила Катринка, оборачиваясь к нему с улыбкой. — Я училась здесь в университете.
Машина свернула на площадь и, объехав
Помощник проводил Катринку в отель к управляющему, который зарегистрировал ее и сам проводил в номер. Они не только были с ним знакомы по ее прошлым приездам, но и были родом из одной области в Моравии и у них было много общих знакомых.
— Если что-нибудь вам не понравится, — сказал он, открывая дверь и пропуская Катринку, — дайте мне знать. — В номере стояла симпатичная мебель, все сияло чистотой, в ванной комнате не было недостатка в мыле, лосьонах, шампунях и полотенцах, отчего гости чувствовали, что их принимают по-королевски.
Катринка включила воду, но прежде чем раздеться, вернулась в гостиную и просмотрела карточки на трех букетах цветов, ожидавших ее. Один был от мэра, второй от Жан-Клода, третий от Марка: «Я уже соскучился по тебе». Послание Жан-Клода оказалось более деловым: «Позвони мне», говорилось в нем, что означало, что он уже в Праге.
«Потом», — подумала Катринка, начав раздеваться.
Жан-Клод остановился в том же отеле, и как только Катринка привела себя в порядок, она позвонила к нему в номер и уговорила поехать вместе с ней посмотреть тот отель, на который она оформляла документы. Он находился неподалеку от Вацлавской площади, одной из главных туристических достопримечательностей, и был несколько больше, чем другие ее отели — чуть более ста номеров — с привлекательным фасадом в стиле барокко и интерьерами, требующими полной переделки. Как только будут подписаны последние документы, они с Карлосом Мединой примутся за работу.
Проницательный бизнесмен, превративший свои семейные виноградники в многонациональную корпорацию, Жан-Клод сразу увидел, какие возможности сулит это здание. Оно было не лишено очарования, и зная, на какие чудеса способны Катринка с Карлосом, он не сомневался, что очень скоро они сделают из этого маленького убогого отеля настоящую жемчужину. Впрочем, пока ему не совсем была понятна его собственная роль в планах Катринки.
— Согласен, cherie, — сказал он, — отель просто прелесть — по крайней мере, будет прелестью. Но не понимаю, зачем тебе
По-правде говоря, он вовсе не был ей нужен. Но в часть ее обязательств перед чешским правительством входила помощь в привлечении капиталовложений в экономику страны, а Жан-Клод пока не относился к тем, чьи интересы распространялись в этом направлении.
— Слово «нужен», видимо, здесь не подходит, — честно призналась Катринка. — Но как мне кажется, мы с тобой в проигрыше не окажемся…
— Уф, — фыркнул Жан-Клод с истинно галльским пренебрежением, когда они снова вышли на улицу в толпу безвкусно одетых прохожих. — Не знаю, кто в этом городе будет покупать то, что мне не хотелось бы продать…
Катринка рассмеялась.
— А японские бизнесмены, которые захотят купить подарки своим женам? А немцы и американцы? Даже кое-кто из чехов. Ты же знаешь, кое у кого здесь есть деньги.
За ужином в тот вечер Катринка продолжала убеждать Жан-Клода в мудрости своей идеи открыть в «Амбассадоре» магазинчики одежды и деликатесов. Поначалу его клиентами будут туристы и бизнесмены, но впоследствии, когда экономика начнет подниматься, он сможет открыть магазины в других частях страны и даже в Брно и Братиславе. К тому времени он не только сможет опираться на привилегии правительства за его первоначальные капиталовложения, но и сделает себе здесь неплохую рекламу.
Жан-Клод рассмеялся.
— Итак cherie, ты предлагаешь мне это дорогостоящее и рискованное предприятие только ради моего блага?
— Здесь нет никакого риска, сказала она. — Экономика обязательно пойдет вверх, если будет достаточный приток капитала.
Они ужинали в «Золотой Праге», ресторане на последнем этаже «Интерконтиненталя», с которого открывался прелестный вид на крутые черепичные крыши, купола в стиле барокко, готические шпили.
— О, посмотри! — воскликнула Катринка, которой никогда не надоедал этот вид. — Посмотри, как красиво!
— Очень, — согласился Жан-Клод, не отрывая глаз от ее лица.
— Ну, — рассмеялась она и снова повернулась к нему. — Ты невыносим!
— Почему бы вам с Марком не приехать к нам с Tea в мае? — спросил Жан-Клод. — Между прочим, мы ищем себе компаньонов, чтобы купить еще один конный завод. Как ты на это смотришь?
— В данный момент меня больше интересуют отели. — Она похлопала себя по животу. — И младенец. Но я бы с удовольствием поехала к вам…
— Прекрасно, — сказал Жан-Клод. — Я хочу, чтобы вы с Tea подружились.
«Вряд ли это возможно», — подумала Катринка, но кивнула с приятной улыбкой:
— Это было бы замечательно!
— Tea хотела поехать со мной, ты знаешь, — продолжал он, — но одна из ее призовых кобыл должна вот-вот ожеребиться…
— Она боится, что будут какие-то осложнения?
— Нет, то есть не больше, чем обычно. Но она возлагает огромные надежды на этого жеребенка и хотела увидеть его. Tea не слишком терпеливая женщина. Долгое ожидание изводит ее.