Жажда ночи
Шрифт:
Однако и не понять причин, побудивших Михаэля и Макса поступить подобным образом, было бы сложно. Для каждого из них троих сохранность любимой являлась приоритетней любого внутреннего, пусть и мучительного, разъедающего дискомфорта от временного расставания.
Грегори это понимал. И почти завидовал своему брату, который был достаточно силен, чтобы настолько взять себя под контроль.
– Мы только поговорим с Теодорусом, - Михаэль подошел к окну, всматриваясь в ночь.
– Собственно, я уверен, что он даже не захочет приблизиться к нам сегодня. Так что встреча не будет долгой.
– Все мы понимаем, что в наших же интересах понять, для чего Рохус так упорно ищет их.
Максимилиан глухо зарычал, и Грегори почувствовал, как от друга расходятся волны силы при этом имени. А чтоб его! Он был согласен с ним в такой реакции. С той самой минуты, как понял, что Древнего интересует и Каталина - Грегори имел в этом деле не только дружеский, но кровный интерес. В самом прямом значении этого слова.
Понимающе посмотрев на Макса, Михаэль повернулся к брату.
– Сколько времени у Каталины?
– Не думаю, что больше восьми часов, - сжимая кулаки, недовольно произнес он, все еще опасаясь, что они могут не успеть. Грегори игнорировал разумные доводы. Просто хотел быть с ней, когда это начнется. Поддерживать, обнимать, укачивать Катти в своих объятиях…
– Грег, - Михаэль положил руку на плечо брата, привлекая его внимание.
– Мы вернемся гораздо раньше, я гарантирую.
Он мог только оскалится. Честно, Грегори это не устраивало.
– Я понимаю, ты же знаешь, - Михаэль ни капли не смутился такой реакции брата.
– Мы оба знаем, насколько сложно уйти. Но Каталины это касается в такой же мере, как Рины или Элен, - Мастер не обернулся на усиливающееся рычание со стороны Макса, продолжая убеждать Грегори.
– Мы должны все выяснить. И для этого, Сирина должна изучить то, что появляется, когда все четыре девушки собираются вместе.
– Почему ты считаешь, что Теодорус захочет привести свою девушку?
– Грег скептично поджал губы, все еще не позволяя себе отступить в этом споре, хоть и он, и Михаэль, и Макс знали, что ни у кого из них не было выбора.
– Для этого мы и идем к нему, - Михаэль криво усмехнулся, впервые за это время, позволяя другу увидеть, чего ему самому стоит удаление от любимой. Багровые всполохи взметнулись в темных глазах Мастера, и ветер ворвался в окно, штормовым порывом проносясь по комнате, в которой сидело трое вампиров.
– Уверен, что он прислушается к нашим доводам.
Максимилиан резко поднялся с кресла, на котором сидел все это время, и приблизился к друзьям.
– Может, закончим болтовню, и уже двинемся?
– голос светловолосого вампира прерывался рыком, и от этого еще менее походил на звуки, издаваемые разумным существом, чем когда-либо.
Это заставило Грегори унять собственное недовольство, смиряя с необходимостью уйти. Он кивнул, показывая, что готов.
Силуэты вампиров растворились во тьме комнаты, следуя за Максом, которому сознание Элен показывало дорогу.
– Глава 7
– Лина, - Алек дернулся, пытаясь вырваться из ее рук, на что Каталина
– Ничего, потерпишь. Не маленький, - она оставила в покое края раны, которые ощупывала, пытаясь определить, нет ли нагноения, и осмотрелась, раздумывая. К счастью, воспаление, хоть и имело место, но судя по всему, только начиналось, и состояние Алекса не было критическим. Теперь надо было найти воду и кусочек ткани, чтобы промыть ранение. Так как этим, определенно, никто из мужчин не озаботился.
Лина еще раз фыркнула, раздраженная подобной небрежностью, и подошла к столу, где стоял какой-то кувшин, и накрытая тарелка. Она решила не обращать внимания на продолжающееся ворчание друга, только удивилась, кому он с таким упорством мог звонить, и заглянула в кувшин. К ее радости, там оказалась вода. И пусть жидкость не была горячей, что было бы предпочтительней в данной ситуации, по крайней мере, та была чистой. Значит, ей удастся смыть грязь и кровь, которые превратили шевелюру напарника в сплошную корку.
Игнорируя то, что жажда мучила ее саму все сильнее, так как понимала, что вода, навряд ли, сможет помочь, Лина взяла льняную салфетку, которая лежала рядом с тарелками, и, смочив водой из кувшина, вернулась к Алексу.
Наверное, ей все же стоило бы попробовать напиться воды. Серьезно, любая зависимость преодолевается, тем более что ее этой мании - несколько дней от роду. Возможно, стоит поинтересоваться, нет ли у Алека сигарет, и попытаться вспомнить, как она любила никотин…
Закусив губу, Катти, приложила ткань к ране, не замечая, что друг ругается сквозь зубы, проклиная чрезмерно заботливых напарниц, и их комплекс вины.
– Кому ты звонишь?
– она сделала вид, что не услышала этих проклятий. В конце концов, в чем-то Александр был прав, Лина чувствовала себя виноватой за то, что все это время нежилась в заботе Грегори, а ее друг был серьезно ранен.
– Яре…, - глухо ответил Алекс, в один миг, забывая и о возмущении и о том, что ему должно было быть больно от прикосновений подруги к раненой голове. Резко встав, отбрасывая от себя салфетку и руки Катти, Алекс нервно прошелся по комнате от одной стене к другой. Словно волк, которого заперли в клетке, а он рвался на свободу.
– Я звоню Ярине, но она не берет трубку… - мужчина напряженно сжал кулаки, хрустя суставами, и снова начал набирать номер, не глядя на Лину.
А она…, пораженно села на стул.
Только сейчас, в этот момент, Лина осознала, что есть жизнь за пределами этого замка, за границей рук Грегори. Что есть что-то, помимо этого самоуверенного, но такого привлекательного вампира…
Как, разрази все гром, она могла настолько увлечься?!
Черт! Скорее всего, их уже считают умершими…, и Алекс прав, надо хоть как-то, хоть кому-то сообщить, что они живы. И про маньяка…, хотя нет, как кому-то рассказать, что весь Будапештский департамент полиции разыскивает вампира? Тихо выругавшись, Лина обхватила ладонями лицо, подперев голову, упираясь локтями в колени. Что же она делает?! Как позволила настолько одурманить себя? Ведь она же человек, ей нет места в этом нереальном мире мистических созданий! Или уже есть?