Жажда ночи
Шрифт:
Но Лилиан подняла голову, понимая, что ее призыв был услышан.
Перед ней, в теле Сирины, расположилась в воздухе та, даже имя которой было под запретом. Ее не называли. Заменяли имена синонимами, нарицаниями. Ее ужасались. И никогда, уже в течение трех тысяч лет, никто не решался ее вызывать.
Мертвая богиня…
Богиня смерти…Кали было одним из ее имен, самым безобидным…
– Что же ты молчишь? Озвучь свою просьбу, ради которой призывала меня, Лилия, - глаза Сирины горели черным огнем, пылали. Казалось, что тьма
У нее сел голос, а горло сжалось от ужаса, от страха, от невыразимого ощущения, которое сковывало все ее члены из-за такого близкого присутствия богини.
Но Лилиана не собиралась теперь сдаваться и отступать.
То, что богиня явилась - замедлило распад тела Древнего. Но не остановило. И ей стоило умолять быстро…
– Оживи его, - Лилию прижимало, пригибало к земле, но она боролась, продолжая держать ладонями голову любимого.
– Верни мне…
Богиня рассмеялась.
И от этого хохота, кровь потекла из носа Лилианы, прочерчивая теплые дорожки к губам. Лили опустила это, стараясь выдержать черноту взгляда Кали.
– Ты человек…, все еще человек, - богиня прошлась по ней взглядом.
– Зачем тебе прах вампира, Каратель? Я могу предложить большее…
– Я не Каратель, - Лили прервала Кали, видя, как все серее становится кожа Тео. Вот это было страшным для нее. Самым ужасным.
– Я его Лилия. Я принадлежу Теодорусу. А он - мне. Верни мне его, пожалуйста…
Если надо было умолять, она была готова к этому. Как и ко всему, чего могла потребовать Кали.
– Тебя отвергли, - словно не заметив слов Лилианы, продолжила Кали.
– Твоя семья отреклась от тебя, из-за слепоты. Я могу вернуть тебе это все. Отца, мать, сестру, клан… Могу сделать так, что тебя примут назад, вернут все, что тебе причитается. Что скажешь?
– богиня улыбнулась.
Губы Лили треснули от этой улыбки.
– Нет, я отказываюсь от этого дара.
На лице богини появилось удовольствие.
– Хорошо. Я задам другой вопрос. Ты хочешь, чтобы это зрение у тебя осталось? Я могу сделать так, что ты больше никогда не будешь во мраке. И будешь опять видеть. Своими собственными глазами.
Голос богини изменился. Стал мягким, ласкающим. Медом струился по коже Лилии, избавляя от любой боли и страдания.
Искушение.
Часть ритуала.
Она могла принять это предложение. И Кали дала бы ей то, что предлагала.
Но ничего из этого, не было надо Лилиане.
Она давно перестала мечтать о чем-то подобном. Забыла об ущемленном самолюбии, о презрении клана. С тех самых пор, как ощутила Теодоруса, стоящего с ней рядом в том зале.
– Он - единственный мой свет. Единственные глаза, которые я желаю иметь всегда.
Искушение было предложено. И она отказалась.
Пришел
– Хорошо, Лилия, - Кали улыбнулась губами Сирины.
Сзади раздалось глухое, яростное рычание.
Наверное, Михаэль был на грани.
Богиня посмотрела туда, за спину Лилианы.
– Смири себя, Мастер, - Кали усмехнулась, - глупо пытаться диктовать правила и возмущаться, когда у меня твоя любимая, тебе так не кажется?
– тонкая бровь вздернулась над черными, переливающимися глазами.
– А она такая сладкая, - богиня облизнулась, - сила этой ведьмы такая огромная, манящая, что я могу и оставить ее в своей власти. Замолчи, и не мешайся, если хочешь получить свою Сирину обратно.
Тихое проклятие сорвалось у Михаэля, но он послушно замолк.
Ни у кого из них не было силы тягаться с богиней смерти. И потому, больше никто не смел вмешиваться в их разговор.
– Он не заслужил этот шанс, - богиня произнесла эти слова с задумчивой интонаций, снова, сверху вниз, изучающе рассматривая Лили.
– И я не вижу причины удовлетворять твою просьбу…
Лилиана закусила губу, не обращая внимания, что из той, и без того, течет кровь.
Нельзя было поддаваться ничему, ни страху, ни отчаянию, ни этой боли, которая терзала ее изнутри.
Все, каждое слово было испытанием. И нельзя было оступиться. Нельзя было спешить.
Хоть и хотелось закричать: "ЛОЖЬ! НЕПРАВДА!"
Не было для Лилиан никого, более достойного шанса, чем он.
Ей было безразлично, что Теодорус творил, и как. И за какие злодеяния кто-то мог посчитать ее любимого недостойным.
– Молчишь?
– богиня усмехнулась, так и не касаясь ногами земли.
– Хорошо.
Что было хорошего хоть в чем-то сейчас? Она не понимала этого. Но продолжала молчать, ожидая дальнейших событий.
– Упорная, - усмешка Кали стала зловещей.
– Я удовлетворю твою просьбу…
Лилиана не позволила проступить на своем лице облегчению…, неистовому счастью, которое было сродни лавине, по своей силе, оглушающей ее. А ее ладони так и продолжали обхватывать сухую, тонкую кожу на щеках Тео.
Это могло быть еще одним испытанием…
– Дам ему шанс, уже только за то, что кто-то призвал меня, после такого долго забвения, - Кали снова рассмеялась, заставляя кожу Лили, вновь, расцвечиваться кровавыми пятнами.
Но это не было существенным. Даже не воспринималось ею. Просто глаза, не привыкнув еще видеть, отмечали каждую деталь меняющейся реальности.
– И это меня развлечет. Позабавит, - богиня странно, почти хищно улыбнулась.
– То, как он отреагирует на плату.
Лилиана не понимала, о чем говорила Кали. Кроме того, что ее обещание…, ох, она боялась поверить…, но, оно было правдой…!
– Ты же знаешь, что с тебя потребуется уплата?
– богиня все с той же насмешкой посмотрела прямо в глаза Лилианы.