Жажда (Потаенное пламя)
Шрифт:
Он подмигнул Джереду и с важным видом проследовал в спальню к ожидающей его жене.
Джеред хмыкнул и занялся едой. Лорен поставила поднос на маленький низкий столик у камина. Если он и обратил внимание на слишком громкое звяканье тарелок, то сделал вид, что ничего не заметил. Джеред проглотил несколько ложек обжигающе горячего супа, совершенно не обращая на нее внимания. Раздраженная его рассчитанным и показным равнодушием, Лорен круто повернулась и направилась к двери.
– Лорен!
Сделав над собой усилие, она подавила бушевавший
– Да?
С минуту он молча рассматривал ее. Вся ее поза, выражение лица говорили о готовности к борьбе, но как же она была хрупка и уязвима в своем белом шерстяном халате и шлепанцах. Густые волны черных волос лежали на плечах этой прекрасной воительницы.
– Как ты тут жила?
Лорен сложила руки на груди и грустно рассмеялась:
– Ни на секунду не поверю, что тебя это действительно интересует, но отвечу вежливо, как меня учили: я чувствую себя прекрасно, а ты?
Бровь Джереда удивленно приподнялась:
– Я чувствую себя отлично. Но, пожалуйста, не надо решать за меня. Ты мне не безразлична, вовсе нет.
– В таком случае мне остается предположить, что все твои письма затерялись в пути.
Лорен сама себя ненавидела за этот саркастический тон, но она злилась на него и имела на это право.
– Надеюсь, твои дела в Остине идут хорошо?
Он быстро опустил глаза на поднос с едой:
– Да, кое-что идет недурно.
Теперь уже разозлился Джеред, и она поняла это по его голосу.
– Не сомневаюсь, что ты доволен. Думаю, мне пора в постель. Сегодня мы катали детей во дворе на санках, и я устала.
– В таком случае иди, я уберу посуду.
– Уверена, что Глория это оценит. Доброй ночи.
Он что-то пробормотал, не глядя на нее. Игра пламени в камине бросала причудливые отсветы на его лицо, которое вдруг показалось ей постаревшим. Резкие морщины пролегли от крыльев носа к уголкам рта, глаза утонули в темных кругах. Лорен страстно захотелось подойти к нему, но вместо этого она круто повернулась и вышла из комнаты.
Она уже уютно устроилась под одеялом и согрелась, когда услышала звук открываемой двери.
Лорен быстро села в постели, натянув одеяло до подбородка, и с возмущением воззрилась на стоящего посреди спальни Джереда.
– Что ты себе позволяешь?
Даже не взглянув на нее, он сел на оттоманку и начал стягивать сапоги.
– Если память мне не изменяет, это моя спальня в моем доме. Сегодня очень холодная ночь, и я не собираюсь искать другое место для ночлега. Если твою чувствительность оскорбляет перспектива спать, я подчеркиваю, спать со мной в одной постели, то я предлагаю тебе перебраться в любую другую. А эта принадлежит мне.
Он стянул носки, рубашку и теперь расстегивал пряжку на ремне.
Лорен зарылась в подушки, накрыла голову одеялом, забившись в угол кровати, и повернулась к нему спиной. Она слышала, как ударилась об пол металлическая пряжка и Джеред прошлепал к камину. Языки пламени высветили комнату, значит, он подбросил в огонь еще несколько
Лорен чуть приоткрыла глаза. Поверх одеяла лежал большой меховой плед.
– Это Торн сделал для меня. Под ним мы будем чувствовать себя как тосты на сковородке.
Джеред приподнял одеяло, и ее обдало холодом, но он быстро улегся, и опять стало тепло.
– Доброй ночи, Лорен, – сказал он.
Она лежала очень тихо и не отвечала. Он рассмеялся и отвернулся от нее, стараясь поуютнее устроиться в теплом коконе постели. Прошло несколько минут, и она услышала его ровное, спокойное дыхание.
Лорен долго не могла уснуть. Но наконец усталость взяла свое.
Лорен проснулась внезапно и сразу не могла сообразить, почему ее голова покоится на груди Джереда, а его рука лежит у нее на спине. Может быть, во сне она прижалась к нему, спасаясь от холода? Их тела были тесно прижаты друг к другу, и Лорен боялась пошевелиться, чтобы не разбудить Джереда.
От его дыхания шевелились волосы у нее на макушке. Глухие удары его сердца отдавались у нее в ушах.
Лорен тихо лежала, восхищенно разглядывая мускулы на его плечах и груди. Огонь в камине почти погас, догорало только одно маленькое полешко, время от времени взрываясь снопами искр, ненадолго освещавших комнату. Упершись подбородком в обнаженную грудь Джереда, Лорен чуть приподняла голову и провела пальцем по шелковистым волосам, веером расходящимся от ключиц и узким клином спускающимся к животу. Рука ее опускалась все ниже, пока не достигла определенной точки, где и замерла. И только тогда Лорен заметила, что дыхание над ее головой утратило свою спокойную ритмичность так же, как и удары сердца. Она мгновенно подняла голову и встретила взгляд янтарных глаз, ярко блестевших в свете угасающего камина.
– Ах, Лорен, Лорен, – не то проговорил, не то простонал Джеред. И тотчас же их губы слились, и они растаяли в этом поцелуе. Он целовал ее жадно, яростно, а руки его уже стягивали с нее тонкую ночную рубашку, устраняя последнее препятствие.
Глядя в сияющие серые глаза, Джеред взял ее руку и поцеловал в ладонь, потом, не отводя от нее глаз, потянул руку под одеяло и положил на свою восставшую плоть. Джеред не мог предвидеть ее реакции и боялся, что она оттолкнет его. Лорен напряглась и нервно провела кончиком языка по пересохшим губам.
Не бойся любить этого человека, сказала ей Мария. Не бойся. Ее тонкие пальцы сомкнулись вокруг его затвердевшей плоти и осторожно, изучающе пробежали по гладкой коже, делая потрясающие открытия.
Джеред рефлекторно выгнул спину и восторженно застонал. Легкие пальчики остановились, и он приподнял голову, стараясь разглядеть выражение ее лица.
– Прикасайся ко мне, Лорен, прикасайся, трогай меня, пока я не умру от наслаждения. Ты должна знать меня всего, – прерывистым шепотом сказал Джеред.