Жажда жизни. Повесть о Винсенте Ван Гоге

Стоун Ирвинг

— Здравствуйте, — сказал он тихо.

— Здравствуйте, — ответил доктор Рей.

— Где я?

— Вы в Арльской больнице.

— Ох!

Лицо Винсента побледнело от боли. Он поднес руку к тому месту, где у него было правое ухо. Доктор Рей остановил его.

— Трогать нельзя, — сказал он.

— Да… Я припоминаю… теперь я припоминаю…

— Рана у вас, друг мой, хорошая, чистая. Я вас поставлю на ноги за несколько дней.

— А где мой приятель?

— Он уехал в Париж.

— Понимаю… Можно

мне покурить трубку?

— Не сейчас, друг мой.

Доктор Рей промыл и перевязал рану.

— Это совсем пустяковый случай, — говорил он. — В конце концов человек ведь слышит не этой капустой, которая у него прилеплена снаружи. На слух это не повлияет.

— Вы очень добры, доктор. Почему эта комната… такая голая?

— Я велел вынести все лишнее, чтобы защитить вас.

— Защитить меня? От кого?

— От самого себя.

— Да… понимаю…

— Ну, мне пора идти. Я пришлю к вам служителя с ужином. Постарайтесь лежать совершенно спокойно. Потеря крови очень ослабила вас.

Когда утром Винсент проснулся, у его кровати сидел Тео. Лицо у Тео было бледное, перекошенное, глаза покраснели.

— Тео, — сказал Винсент.

Тео соскользнул со своего стула, встал у кровати на колени и взял Винсента за руку. Он плакал, не стараясь сдержаться и не стыдясь своих слез.

— Тео… вот так всегда… когда я просыпаюсь… и ты мне очень нужен… ты рядом.

Тео не мог вымолвить ни слова.

— Это жестоко… погнать тебя в такую даль. Как ты узнал?

— Вчера я получил телеграмму от Гогена. Успел сесть на вечерний поезд.

— Напрасно Гоген ввел тебя в такие расходы. Ты сидел тут всю ночь, Тео?

— Да, Винсент.

Они помолчали.

— Я разговаривал с доктором Реем, Винсент. Он говорит, что это солнечный удар. Ты все время работал на солнце без шляпы, Винсент, ведь правда?

— Да.

— Вот видишь, старина, этого не надо было делать. Теперь ты должен всегда надевать шляпу. Здесь, в Арле, у стольких людей бывает солнечный удар.

Винсент с нежностью пожал брату руку. У Тео застрял комок в горле, и он никак не мог его проглотить.

— У меня есть одна новость, Винсент, но, я думаю, лучше нам подождать несколько дней.

— Хорошая новость, Тео?

— Надеюсь, что тебя она обрадует.

В комнату вошел доктор Рей.

— Ну, как сегодня чувствует себя больной?

— Доктор, брат хочет сообщить мне хорошую новость. Можно?

— Полагаю, что можно. Обождите, — минуточку, минуточку. Позвольте, я взгляну. Что ж, отлично, прямо-таки отлично! Теперь рана быстро начнет затягиваться.

Когда доктор вышел, Винсент попросил Тео рассказать новость.

— Винсент, — сказал Тео. — Я… ну, как тебе сказать… я встретил девушку.

— Правда, Тео?

— Да. Она голландка. Иоганна Бонгер. Очень похожа на нашу мать, Винсент.

— Ты ее любишь, Тео?

— Да. Я

был одинок без тебя в Париже, Винсент. Раньше, до твоего приезда в Париж, мне никогда не бывало так плохо, но после того, как мы прожили вместе целый год…

— Со мной нелегко было жить, Тео. Боюсь, я доставил тебе много хлопот!

— Ох, Винсент, если бы ты знал, как часто я мечтал войти в квартиру на улице Лепик и опять увидеть твои башмаки у порога и сырые полотна на моей кровати! Однако хватит нам болтать. Тебе нужен покой. Я только посижу рядышком с тобой — вот и все.

Тео пробыл в Арле два дня. Он уехал лишь после того, как доктор Рей заверил его, что Винсент быстро поправится и что он, доктор, будет заботиться о нем не только как о своем пациенте, но и как о друге.

Рулен навещал Винсента каждый вечер и приносил цветы. По ночам Винсента мучили галлюцинации. Чтобы избавить его от бессонницы, доктор Рей пропитывал его подушку и матрац камфарой.

На четвертый день, убедившись, что Винсент вполне в здравом рассудке, доктор перестал запирать дверь и велел внести в комнату мебель.

— Можно мне встать и одеться, доктор? — спросил Винсент.

— Если вы чувствуете себя достаточно крепким, Винсент. Когда пройдетесь и немного подышите свежим воздухом, зайдите ко мне в кабинет.

Арльская больница помещалась в двухэтажном доме, построенном в виде четырехугольника, с двориком посредине, где было множество великолепных цветов и папоротников, а дорожки были посыпаны гравием. Винсент медленно прошелся по двору и через несколько минут был уже в кабинете доктора Рея, на первом этаже.

— Ну, как вы себя чувствуете, встав с постели? — спросил доктор.

— Очень хорошо.

— Скажите, Винсент, зачем вы это сделали?

Винсент долго молчал.

— Не знаю, — ответил он наконец.

— Что вы думали, когда вы это делали?

— Я… я не думал, доктор.

Прошло несколько дней, Винсент быстро набирал силы. Однажды утром, когда Винсент разговаривал с доктором Реем в его кабинете, он взял с умывальника бритву и открыл ее.

— Вам надо побриться, доктор, — сказал он. — Хотите, я вас сейчас побрею?

Доктор Рей попятился в угол и заслонил лицо ладонью.

— Нет, нет, не надо! Положите бритву!

— Но я в самом деле превосходный цирюльник, доктор. Я могу вас побрить отличнейшим образом.

— Винсент! Положите бритву на место!

Винсент засмеялся, закрыл бритву и положил ее на умывальник.

— Не пугайтесь, доктор. С этим теперь покончено.

В конце второй недели доктор Рей разрешил Винсенту работать. Служитель сходил к нему домой и принес мольберт и холсты. Чтобы развлечь Винсента, доктор Рей согласился ему позировать. Винсент писал его медленно, по нескольку минут в день. Когда портрет был готов, Винсент преподнес его доктору.