Жду тебя
Шрифт:
– Я же говорил тебе, что моя идея гениальная.
– Они всегда гениальные.
– Черт возьми. – Он округлил глаза, изображая крайнее удивление. – Ты наконец-то признала это?
Я усмехнулась.
– Может быть.
– Ну-ну, как же. Ты всегда знала, что мои идеи – все в десятку.
– Если по шкале от одного до ста, то да.
– Ха-ха. – Его руки скользнули вверх, к моим грудям. – Угадай? У меня есть еще одна идея.
– Что-то связанное с яйцами?
Глубокий смех вырвался у Кэма, и он крепче стиснул мои бедра, прижимая к себе.
– Нет, обойдемся
Я догадывалась, в чем дело, и в животе заныло.
– Неужели?
Он покачал головой.
– Но обещаю, что это будет так же вкусно.
Мои щеки горели, и я отвернулась.
Его губы повторили мое движение, не отрываясь от моей щеки.
– Только ты, я, кровать и минимум одежды.
Мурашки побежали по моей спине.
– Прямо сейчас?
– Да. – Кэм скользнул рукой вниз, под пояс моих джинсов, и его пальцы легли в теплую ложбинку между ягодицами. Он очертил губами мою бровь. – Что ты об этом думаешь?
Но я уже не думала. Запрокинув мою голову назад, Кэм вырвал у меня согласие глубоким поцелуем. Наши губы снова терзали друг друга, и вот его руки уже были у меня под рубашкой. На какой-то миг, для меня бесконечный, он оторвался от моих губ, чтобы снять с нас рубашки. И вот наши губы опять слились в поцелуе, и мы неловко двинулись в сторону спальни, когда наткнулись на диван, и Кэм оступился. Он завалился на спину, увлекая меня за собой в своем падении. Смех прорвался сквозь поцелуй, но тут же замер, когда Кэм подключил к делу руки. Опытным движением, достойным восхищения, он умудрился стянуть с меня джинсы, а потом продемонстрировал и совсем иные таланты.
Его руки побежали наверх, сжали мои груди, отыскали соски под плотным шелком. Я выгнула спину, сдерживая стон, и Кэм издал мой любимый сексуальный звук, вжимаясь в меня бедрами. Жаркая волна побежала следом за его рукой, которая пробралась в мои трусики. Прижимая меня ладонью, он потер большим пальцем то самое место, которое кричало, призывая его к себе. Желание – даже потребность раствориться в одном лишь ощущении, пусть всего на мгновение, – овладело мной, и я, опустившись на колени, потянулась к молнии на его джинсах.
– Эвери, – застонал Кэм, толчком упираясь в мою ладонь.
Мое имя слетело с его губ, распаляя меня еще сильнее. Наши тела раскачивались в унисон, но все еще порознь. Напряжение нарастало, закручиваясь тугой спиралью, прорываясь на свободу. Я запрокинула голову, закусывая губу. Блаженство разливалось по моему телу.
Кэм шевельнулся подо мной, и вот он уже был на ногах, а я вцепилась в него, как маленькая обезьянка. Мое тело все еще дрожало, когда он положил меня на кровать. Замутненным взглядом я наблюдала, как он раздевается. Донага.
О боже, как же он был красив.
Он поддел пальцами мои трусики, и я приподняла бедра, помогая ему снять их. Он не впервые раздевал меня полностью, но никогда еще мы оба не были так обнажены друг перед другом. За эти четыре месяца я познала наготу всех оттенков. Эта была кульминацией. И у меня в животе затрепетало.
Кэм склонился надо мной, прослеживая губами контуры моего тела. Я погрузила пальцы в
Мое сердце остановилось на миг, будто собираясь с силами, и снова заколотилось в бешеном ритме.
Крупная дрожь сотрясла его, или это мое тело так отчаянно дрожало, и я не знала – от возбуждения или от страха. Мои ладони легли на его грудь.
– Ты хочешь этого? – произнес он напряженным голосом.
– Да, – ответила я, мысленно подтверждая это. Я действительно хотела этого. Я хотела переступить эту черту вместе с Кэмом.
Его глаза заглянули в меня, а потом он наклонил голову, накрывая мой рот губами, а тело своей тяжестью. Я чувствовала его там, в глубине своей влажности, и даже не знаю, что со мной произошло. Может быть, от груза его тела или ощущения горячей плоти между моих бедер, но на какое-то пугающее мгновение я вдруг оказалась вовсе не в своей постели и не под Кэмом. Я снова была на диване, и моя щека терлась о шершавую ткань обивки. Холодный воздух лез мне по юбку вместе с грубой, требовательной рукой. Я пыталась стереть эту картинку из памяти, сосредоточиться на том, что происходит со мной сейчас, но прошлое оказалось сильнее меня.
Мое тело тотчас закрылось, и недоброе предчувствие, которое сопровождало меня все эти дни, развернулось паникой, обдавая меня арктическим холодом. Меня будто сковало панцирем ледяной корки, и острые когти страха рвали меня изнутри.
Я резко повернула голову, прерывая поцелуй, упираясь руками ему в грудь.
– Нет. Прекрати. Пожалуйста, прекрати.
Кэм оцепенел надо мной, его грудь ходила ходуном от тяжелого дыхания.
– Эвери? Что за…
– Уйди с меня. – Я чувствовала, как съеживается мое тело. – Слезь. Пожалуйста. Слезь с меня.
Он тотчас скатился, и я судорожно схватила одеяло, закутываясь в него. Потом спрыгнула с кровати, попятилась назад, пока не ударилась о туалетный столик, сотрясая бутылочки с лосьонами. Они посыпались на пол, и от их мягких ударов о ковер я будто очнулась. Мое сердце колотилось так, что казалось – вот-вот разорвется.
– О боже, – хрипло прошептала я. Мой взгляд остановился на недоеденном нами рогалике, сиротливо лежавшем на столике.
Свет из коридора отбрасывал зловещую тень на побледневшее лицо Кэма. Его глаза казались огромными, как луны. В них плескалась тревога.
– Я сделал тебе больно? Я не…
– Нет. Нет! – Я крепко зажмурилась. – Ты не сделал мне больно. Ты даже не… я не знаю. Извини… – Я совсем запуталась и не находила слов.
Кэм глубоко задышал, приходя в себя.
– Поговори со мной, Эвери. Что случилось?
– Ничего. – Мой голос треснул. – Ничего не случилось. Я просто подумала…
– Что ты подумала?
Я покачала головой.
– Не знаю. Так, ерунда…
– Ерунда? – Его брови взметнулись вверх. – Эвери, ты только что напугала меня до смерти. У тебя началась паника, как будто я сделал тебе больно… или силой заставлял тебя делать это.