Шрифт:
Пролог
Лондон, 1589 года
Их любовь длилась тысячелетия…
Она улыбнулась ему, а он, увидев издали эту улыбку, почувствовал, как ласковое тепло разлилось в груди. И так было всегда.
Она появилась на свет тринадцать лет назад, и с тех пор Роджер относился к девочке как к сестре, которой у него никогда не было, всегда и во всем был ее защитником. Она же отвечала ему по-детски непосредственным обожанием.
Роджер Дебре стоял на краю залитого ярким летним солнцем сада в имении
Сегодня ей исполняется тринадцать лет, и она покидает мир детства, подумал Роджер. Совсем скоро она превратится в молодую девушку, и множество поклонников будут добиваться ее руки.
Роджер Дебре, молодой герцог, обладающий вторым по величине состоянием в Англии, мог позволить себе все, что только его душа пожелает. А эта девочка с их самой первой встречи нравилась ему больше всего на свете.
Он наслаждался видом великолепного ухоженного сада герцога, удивительной гармонией старых деревьев, коротко подстриженных газонов, многоцветных клумб и сидящей на скамье девочки.
Сегодня он подарит своей психее первый взрослый подарок и поделится с ней радостной новостью — он скоро женится. О, Роджер не мог дождаться минуты, когда сообщит ей это известие.
В этот момент Блайд заметила его и улыбнулась. Ее лучезарная улыбка, словно магнит, потянула его к ней.
— Я знала, что ты придешь, — обрадованно произнесла Блайд.
— Леди Блайд, самый пышный цветок в этом божественном саду не может сравниться с вами. — Роджер церемонно поклонился и поцеловал ей руку.
Его комплимент вызвал легкий румянец на ее щеках, и это не осталось незамеченным Роджером.
— Как дела у нашего придворного орла? — спросила, в свою очередь, Блайд, назвав Роджера тем прозвищем, которое дала ему сама королева Елизавета.
— Твоя улыбка сделала мой день еще прекраснее, — ответил Роджер и тоже улыбнулся. — Откуда ты узнала, что я приеду? Может быть, ты умеешь предугадывать будущее?
— О, я использовала лишь свою наблюдательность, милорд, — улыбнулась Блайд и, кокетливо наклонив голову набок, добавила: — Ты еще ни разу не пропустил мой день рождения.
— Так сегодня твой день рождения? — Глаза Роджера расширились в притворном удивлении. — О Господи, как я мог забыть о таком знаменательном событии?
Блайд рассмеялась тонким серебристым смехом.
— Садись рядом со мной. — Она томно посмотрела на него из-под длинных ресниц.
Роджер про себя усмехнулся: он понимал, что она оттачивает на нем свое женское очарование, но ничего не имел против этого. Он опустился рядом на скамью и невольно залюбовался точеным профилем девочки, обрамленным длинными, сверкающими, как антрацит, локонами. Его ноздри ласкал тонкий аромат розовой воды. Да, Блайд действительно очень красива, и он убьет любого наглеца, который посмеет ранить ее сердце!
— Ты хочешь, чтобы я умерла от нетерпения, ожидая твой подарок? — спросила Блайд и бросила на Роджера
Роджер едва удержался от смеха и, придав лицу многозначительное выражение, ответил:
— Моя дорогая психея, видимо, очень торопится стать настоящей леди.
— Психея?
— Психея по-гречески значит «бабочка». Ты всегда казалась мне яркой, прекрасной бабочкой.
— Психея к тому же означает «душа», — с видом знатока добавила Блайд.
Ее слова удивили Роджера, но тут он вспомнил, что Ричард Деверо, герцог Бэзилдон, настоял на том, чтобы его дочери получили мужское образование.
— А в математике ты разбираешься так же хорошо, как и в греческом? — усмехнувшись, спросил Роджер.
— Не хуже Архимеда, — с вызовом ответила Блайд. — Когда-то мы были с ним знакомы. Скажем так, в прошлой жизни.
На этот раз Роджер не смог удержаться от смеха.
— Иногда ты говоришь странные вещи.
Блайд повернулась к нему лицом и обеими руками ухватила за плечо. В ее глазах был откровенный восторг.
— Угадай, какой подарок сделал мне папа?! — воскликнула она.
— Новое украшение?
Блайд отрицательно покачала головой.
— Лошадь?
Блайд скептически улыбнулась.
— Сдаюсь, — шутливо произнес Роджер. — И что же он тебе подарил?
— Корабль! — восторженно выдохнула Блайд и мечтательно прикрыла глаза. — Красивый корабль.
— Корабль — переспросил Роджер, не веря своим ушам. Что тринадцатилетняя девочка будет делать с этим кораблем?
— Папа отдал мне один из кораблей и лицензию на торговлю шерстью и зерном при условии, что я буду давать ему еженедельный отчет о делах, — объяснила Блайд. — Я назвала корабль «Паларда» в честь одного восточного божества. Папа сказал, что если мое дело будет приносить доход, то на следующий день рождения он подарит мне еще один корабль.
Роджер невольно нахмурился: похоже, получение прибыли было для отца Блайд самой главной заботой. О чем только думает герцог Деверо? Неужели он не знает, что сотни людей будут обречены на разорение и голод, если эта девочка не сможет справиться со своими новыми обязанностями?
— Что-то не так? — с тревогой в голосе спросила Блайд, и Роджеру ничего не оставалось, как только дружески похлопать ее по руке.
— Нет, просто меня удивил подарок твоего отца.
— Конечно, он весьма необычный, — улыбнулась Блайд. — Думаю, твой подарок понравится мне больше.
Роджер молча достал бархатную коробочку из кармана сюртука.
— С днем рождения, моя маленькая бабочка, — сказал он, наклонился и поцеловал Блайд в щеку.
— Благодарю вас, милорд, — смущенно промолвила она, нерешительно дотрагиваясь до коробочки.
— Открывай.
Роджер не спускал с девочки глаз, зная, что этот подарок должен произвести на нее впечатление.
— Святые угодники! — воскликнула Блайд, подняв крышку бархатной коробочки.
Внутри ее лежало ожерелье, представлявшее собой массивную золотую цепь с крестом Вотана. (Вотан — то же самое, что Один, одноглазый бог мудрости в германо-саксонской мифологии. — Примеч. пер.) Сам крест был выложен бриллиантами и аметистами, а в центре сверкал кроваво-красный рубин.