Желание неистового графа

Дрейлинг Вики

Лора кивнула. Волнение вернулось с прежней силой, но она должна была скрывать свои эмоции.

Стоило им войти в комнату, как от восхищения у нее открылся рот.

– Боже! – восхищенно воскликнула она, проходя мимо статуй.

Все гости попеременно заахали, любуясь шедеврами.

– Это поразительно, – сказала Лора Беллу.

– Спасибо. – Он прошел на другой конец комнаты. – Эта картина одна из моих любимых, – сообщил он Лоре. – Обман зрения. «Иллюзия скрипки и лука, висящих на двери».

– И я понимаю почему. Иллюзия,

кажущаяся реальностью.

Он подвел ее к другой картине.

– Это «Лестница Якова». Видишь основание лестницы и семь ангелов, карабкающихся вверх-вниз?

– О да, – сказала Лора. – Думаю, моему отцу понравилось бы.

– А вот эту, полагаю, впору оценить Джастину.

Белл повысил голос, чтобы юноша его услышал.

Джастин подошел к ним, и на его лице промелькнуло выражение отвращения.

– Эта мраморная скульптура называется «Римская ступня в сандалии», – пояснил Белл. – Такие, предположительно, носили женщины в пятом веке до нашей эры.

– Фу, буркнул Джастин. – У римских женщин были не слишком привлекательные ножки.

Лора рассмеялась.

Гарри похлопал Джастина по спине.

– Что я слышу? Ты у нас лакей [3] ?

– У Гарри дурацкие шутки, – пожаловался Джастин.

– Мы держим его для увеселения, – ответил Белл.

Дождь сплошным потоком заливал высокие окна. Лора подошла к одному из них и посмотрела наружу сквозь волнистую поверхность венецианского стекла. К ней приблизился Белл.

3

В оригинале foot man означает «лакей», но можно трактовать как специалист по ножкам. (Прим. пер.)

– Лора, я вижу, что ты сама не своя.

У нее сжалось в груди.

– А где семейные портреты? – поинтересовался Джастин. – Я хочу видеть свирепых предков.

Возник момент напряженной тишины. Джастин не мог знать, что его вопрос создаст неловкую ситуацию.

Лора поспешила к сыну.

– Наверно, лорд Беллингем снял их, чтобы почистить, – тихо сказала она. – Произведения искусства важно беречь.

– Ладно, – кивнул юноша.

Лора надеялась, что ее сын не понял, что его вопрос вызвал напряжение. Когда она повернулась к Беллингему, то увидела на его лице растерянность. У нее упало сердце.

– Может, мы сделаем перерыв, а вечером попозже соберемся поиграть в игры, – предложила она, повышая голос, чтобы все слышали, что просмотр окончен.

Беллингем, казалось, испытал облегчение, когда все потянулись на выход.

Джастин подошел к Лоре и Беллингему.

– Мама, я что-то не то сказал?

– Дело не в тебе, – ответил Беллингем. – Я просто не люблю смотреть на портреты. Они напоминают мне о более счастливых временах.

Джастин поднял на него взгляд.

– Понимаю.

Мне тоже грустно, когда вижу портрет отца.

Сын никогда не говорил Лоре о своих чувствах.

– Я думаю, это естественно, – заметила Лора, – потому что нам не хватает их и хочется, чтобы они были с нами.

Леди Аттертон посмотрела на Белла.

– Мы храним портреты, созданные для увековечивания наших родственников, потому что знаем: в один прекрасный день мы расстанемся с ними. Я берегу потрет моего мужа. Боюсь, что без него его черты стали бы стираться из моей памяти.

Лора ощутила, как Эндрю напрягся.

Он сделал глубокий вдох.

– Я сейчас велю слугам снять простыни в галерее. И мы сможем собраться там снова через час.

Когда все вышли из зала скульптуры, он посмотрел на Лору.

– Что ты хотела мне сказать?

– Думаю, что лучше это сделать после экскурсии по портретной галерее, – сказала она.

– Почему?

– Прошу, поверь, так будет лучше, – не сдавалась Лора.

– Теперь я буду мучиться.

Она поймала его взгляд.

– Поверь, ты не единственный.

– Зачем такая таинственность?

– Потому что мои слова навсегда изменят наши жизни.

– Лора, скажи мне сейчас, – попросил он.

– Ты поймешь, почему потом.

– Ты не оставляешь мне выбора, Лора, и мне это не нравится.

Ее губы дрогнули.

– На самом деле у тебя будет выбор.

С этими словами она торопливо вышла из зала.

– Пропади все пропадом, – выругался Белл.

Белл сразу направился в галерею. Слуги стояли на лестницах и снимали простыни. Он хотел сначала один увидеть портреты. Четыре года прошло с тех пор, как он видел их в последний раз. Он уехал к Уиллу на домашний прием, а когда вернулся, доктор вывел его из дома из-за риска подхватить инфекцию.

Пока слуги работали, Белл прошелся по залу. Портреты елизаветинской эпохи были интересны. Потом он нашел одного из своих дедов и улыбнулся. Дедушка втайне давал ему сладости, когда мама не видела.

Услышав приближение шагов, Белл обернулся. К нему шла Лора.

– Я подумала, что ты придешь раньше, и хотела бы, если позволишь, посмотреть портреты с тобой наедине.

Он провел по ее щеке костяшками пальцев.

– Спасибо.

И показал портреты дедушки и бабушки.

– Они умерли всего за два года до смерти родителей и брата.

– У тебя нет двоюродных братьев и сестер?

– Мой отец родился младшим и не возлагал больших надежд на наследство. У него было два брата, которые погибли в дорожном происшествии. Один холостяком, а двое сыновей другого утонули в море при кораблекрушении. Наследование шло, естественно, по мужской линии. Семья моей матери также пережила череду трагедий. Два ее кузена разбились на лошадях, а брат скончался от болезни.

Белл подвел Лору к другому портрету и затаил дыхание.

– Это моя семья.