Желание зверя 2
Шрифт:
Маленький домик светился одиноким оконцем, из которого на нас с нескрываемым интересом поглядывал местный сторож. Спрашивать и даже выходить наружу тот не стал – по-видимому впечатлился нашим с Ривендором респектабельным видом: Зейн в костюме с иголочки, и я практически в вечернем платье. Оба, кстати, полностью в чёрном. Кто нас знает, может мы опоздавшие на какую-нибудь дневную панихиду.
Да и кто другой, кроме скорбящих родственников, потащится сюда на ночь глядя?
По центральной, асфальтированной алее мы прошли совсем немного, практически сразу сворачивая налево и дальше уже углубляясь по одной из многочисленных боковых тропинок.
Из-за ограниченности пространства я была почти припечатана к его боку, но никаких романтических эмоций в связи с этим уже не испытывала. Всё-таки не то место и время. Чувствовала только напряжёную целеустремлённость Зейна. К счастью, идти пришлось недалеко, до ближайшего ряда огромных на фоне скромной территории самого кладбища усыпальниц.
Помпезно, броско и богато. Даже фонари здесь светили не в пример ярче. Мы остановились около чугунной ограды одной из них – из чёрного мрамора с узнаваемым гербом над массивной кованой дверью. Фамильный склеп Ривендоров – он тоже был здесь, в этом привилегированном ряду. По другому и быть не могло: Ривендоры – древний и уважаемый род оборотней.
Ночь, кладбище, могилы... Для пущей атмосферы только свет фонаря мешал. Как посещение семейной усыпальницы сможет объяснить мне отношения Зейна с бывшей женой? Я честно не понимала.
Зейн потянул за дверную ручку, и мне почему-то почудился натужный скрип, который в моём представлении должен был бы обязательно сейчас прозвучать, но дверь, к удивлению, поддалась легко и бесшумно.
"Зачарованная!" – Поняла я мгновение спустя. Спокойно открыть и войти внутрь усыпальницы без магического ключа могли только представители рода.
Что за средства, благодаря которым Мишель добилась-таки своего, и Зейн женился на ней, скрывались там, внутри?
Мысли, сменявшие друг друга, были одна другой безумней. Кто-то же в конечном итоге умер? Иначе, что бы мы тут делали? Ну, не компрометирующие же документы они хранят в фамильном склепе, в самом-то деле?
Даже не знаю, что я ожидала увидеть и почувствовать, попав внутрь склепа – не каждый же день гуляю по таким местам. Наверное, тёмное и тесное пространство и сжатый воздух с запахом сырости и явным привкусом плесени. Почему предвкушение было именно таким, объяснить толком не могла. Книг начиталась? А, может, просто, потому что мы пришли сюда уже практически ночью? Скорее всего. Но шагнув следом за Зейном, была успокоена и даже удивлена: мигнув, зажглись сразу несколько магических светильников, стилизованных под факелы, освещая вполне живенькое помещение, если это определение можно было применить к такому месту.
Никаких гробов, вековой пыли и висящей тут и там паутины. Да-да, всё это безобразие моё живое воображение перед этим рисовало тоже. Спускаясь на пару имевшихся здесь ступенек вниз за Зейном, я рассматривала ровные стены, со всех сторон сплошь от пола до самого арочного потолка увешанные широкими медными табличками, на каждой из которых красовалась фамильная надпись.
Да, род Ривендоров, и в самом деле, был очень
В центре возвышался небольшой мраморный постамент с мраморным же вазоном. Букет в нём давно уже завял, но всё же говорил о том, что это место посещали чаще, чем раз в год.
– Знаешь, есть некоторые вещи, которых ты никогда не ожидаешь от близких людей. И не важно, родственник это или человек, с которым у тебя были длительные личные отношения. Даже понимая, что этот человек представляет из себя на самом деле, ты упорно продолжаешь считать, что именно с тобой он будет соблюдать хоть какие-то нормы приличия.
Когда Зейн заговорил, внутри меня что-то дрогнуло. Его голос в небольшом помещении звучал набатом и, казалось, заполнял всё это замкнутое пространство вокруг нас, касаясь меня почти осязаемо, проникая в самую душу. Он говорил со мной, но словно не для меня. Так порой проговаривают вслух что-то важное для себя.
Застыв, я только и могла, что слушать. Понимала – Зейн сейчас говорил о Мишель.
– Она никогда и ни перед чем не останавливалась и ждать не любила. Ей нужно было всё и сейчас. Требовалось нарушить правила или даже закон? Не задумываясь, нарушала, если это сулило выгоду лично ей. А моральная сторона поступков её и подавно никогда не интересовала. Себя она всегда считала кем-то исключительным. Высшей кастой. Той, кому было всё дозволено, а все вокруг обязаны.
Зейн стоял спиной ко мне, у правой стены с табличками, а я не знала, стоит ли подходить к нему. Наверное, стоит, потому что по-видимому именно там, находилось то, что и было предназначено мне для показа с самого начала нашего странного путешествия сюда.
Я тихо приблизилась, ступая по мраморному полу на каблуках как можно осторожнее. Зейн не повернулся. Он задумчиво трогал одну из табличек с выбитым на ней коротким именем. Приглядевшись к надписи внимательнее, с трепетом прочла: "Мари Ривендор".
– Когда на конкретный вопрос Мишель: "Когда мы поженимся?", я прямо ответил, что уж кого-кого, а её я в роли своей жены не вижу, то подписал приговор не только себе...
Приговор? Не только себе?
Я лихорадочно соображала: неужели, у Зейна была ещё одна жена? Мишель избавилась от соперницы, чтобы занять её место? Нет, насколько я помнила из его биографии, Ривендор был женат только один раз.
Кто же это? Что за женщина, чей прах Зейн так стремился мне показать?
И тут я разглядела даты рождения и смерти. Нет, скорее, внезапно осознала, что же меня так смутило в этой надписи в первые же секунды, когда я её увидела, и почувствовала, как, холодея, замирает сердце внутри.
Даты были не просто свежими – всего три года прошло! – они были идентичными...
Мари Ривендор...
Здесь покоился новорожденный младенец, не проживший и суток.
Глава 21. Зейн Ривендор
Зачем он повёз Эмили на кладбище, Зейн и сам до конца не понимал. Это был эмоциональный порыв.
По дороге он несколько раз спрашивал себя – а была ли в этом такая необходимость? Не проще ли просто обо всём рассказать? И логического ответа не находил. Ничего вразумительного, кроме интуитивной, но такой неожиданно твёрдой уверенности – так нужно.
Когда он сам был здесь в последний раз? Ни разу после тех быстрых и скрытных похорон три года назад. А вот мать приезжала часто – это она привозила букеты и следила за тем, чтобы на территории некрополя поддерживали идеальный порядок.