Желание
Шрифт:
Джим покачал головой, впервые с момента их знакомства, столько лет назад, он жалел парня.
— Говорю тебе, позволь Исааку уйти. Забудь про месть. Забудь подразделение. Прошлое. Я помогу тебе исчезнуть, найти безопасное место. Оставь все это позади… и доверься мне.
Долгая пауза. Дооооолгая пауза, заполненная лишь шумом машины в движении.
— Ты на перепутье, Матиас. То, что ты сделаешь по отношению к Исааку этой ночью, может спасти тебя… и спасти его. У тебя больше силы, чем ты думаешь. Работай с нами. Приезжай сюда, сядь и поговори с нами.
Возможно, лучше умолчать до поры до времени
Матиас, задрожав, выдохнул.
— Никогда не думал, что тебе близка по духу «Кум ба ях» [130] .
— Матиас, люди меняются, — хрипло сказал Джим. Люди могут измениться. Ты можешь измениться.
Стоя в другой части кухни, Исаак не знал, правильно ли он расслышал: Матиас заложил бомбу, которая разнесла его на части?
130
«Кум ба Ях» — это духовная песня 1930-х гг на афро-американского иврите (Yah). Она пользовалась популярностью во время народного возрождения 1960-х годов и стала стандартной традиционной песней у костра в движении скаутов и в подобных организациях. Песня была первоначально связана с человеческим и духовным единством, близостью и состраданием.
Боже, Исаак помнил, как по пескам вел Лэнд Ровер обратно к лагерю. Как только Матиаса выгрузили из внедорожника, медики с полными пакетами крови, лезвиями и латексными перчатками окружили парня. Это все, что известно Исааку.
Дело в том, что Херон не сказал ни слова относительно «что», «где» и «почему», касавшихся взрыва, а Исаак не стал спрашивать. «Принцип необходимого знания» [131] — эмпирическое правило специального подразделения: появляются босс и оперативник, и один из них покрошен как деликатес, а второй тащит его жалкую задницу по пескам посреди ночи?
131
Принцип необходимого знания — стратегия защиты информации, соответственно которой пользователь получает доступ только к данным, безусловно необходимым ему для выполнения конкретной функции.
Отлично. Ничего особенного. Проехали.
В конце концов, информация в твоей голове несет большую опасность, чем заряженный пистолет у виска.
Когда Джим внезапно прекратил разговор с боссом, Исаак должен был предъявить сукину сыну свои претензии.
— Во-первых, не нужно ради меня становиться мучеником… поэтому забудь про «я застрелил его». И, что за хрень? Матиас пытался убить себя?
— Во-первых, — эхом ответил Джим. — Я не сторонник сопутствующего ущерба, поэтому смирись со всем, что я сделаю ради спасения твоей задницы. Во-вторых… да. Пытался. Бомба была одна из наших, и он точно знал, куда наступать. Он посмотрел на меня, а потом наступил на землю… и что-то произнес. — Парень покачал головой. — Без понятия, что он сказал. А потом ба-бах. Большая часть детонатора превратилась в пыль. Но не вся. Не вся.
Восхитительно.
—
— Не знаю. Но он приедет. Обязан.
Да, а что там с заместителем Матиаса? Исаак не хотел ничего знать, на самом деле. Достаточное количество информации переполнило его мозг. Он просто хотел покончить с этой ночью.
— Я чертовски устал от ожидания, — пробормотал он.
— Не ты один.
На этой ноте, Исаак оглянулся вокруг. Охранная сигнализация была отключена, равно как и громила в шкафу Гри, но все двери были заперты, и была велика вероятность, что они узнают, когда кто-то проникнет в дом.
— Слушай, я собираюсь сходить наверх, — сказал он. — Понаблюдай за обстановкой здесь.
— Окей. — Острые глаза Джима сосредоточились на заднем дворике, будто он ожидал проникновения в любой момент. — Я послежу за садом.
Начав подниматься по задней лестнице, Исаак помедлил и вернулся на кухню. Херон стоял перед стеклянной стеной, хмуря брови, руки уперлись в бедра.
Нет, парень не был мертвым. И его совсем не беспокоила вероятность того, что в любой момент на прозрачную стену могли посыпаться пули.
— Джим.
— Да? — парень оглянулся через плечо.
— Что ты? На самом деле.
Когда молчание затянулось, слово «ангел» буквально витало в пространстве между ними. Но как такое возможно?
Мужчина пожал плечами.
— Я — это просто я.
Да будет так, подумал Исаак.
— Ну… спасибо тебе.
Джим покачал головой.
— Мы еще не разобрались со всеми проблемами.
— Неважно. Спасибо. — Исаак прокашлялся. — Не могу сказать, чтобы кто-то когда-либо подставлял себя под удар ради меня.
Ну, это ложь, не так ли? Гри рисковала ради него в некотором смысле. И, Боже, при одной мысли о ней глаза защипало от слез.
Херон слегка поклонился, он казался искренне тронутым.
— Не стоит благодарности, приятель. А сейчас, перестань вести себя как придурок и примись за охрану третьего этажа.
Исаак улыбнулся.
— Знаешь, вероятно, после всего мне понадобится работа.
Появилась ухмылка, которая быстро исчезла.
— Не думаю, что ты захочешь пройти через процесс приема, которому подвергся я. Требования жесткие.
— Знаем, плавали.
— Я сперва тоже так подумал.
На этом, Исаак взбежал по лестнице.
Да, конечно, он якобы собирался вести наблюдения с верхнего этажа, но была и другая правда, иная причина.
Ступив в спальню Гри, он направился прямиком к ее шкафу и встал перед кучей одежды, которая до сих пор валялась на кремовом ковре. Она бросила проект «Перестановка» на половине… потому что, ага, какой-то придурок откинулся в ее переднем холле.
Но он мог позаботиться о деле.
Ожидая, во что все выльется — в некое странное воссоединение с Матиасом или же перестрелку с их трупами — Исаак принялся поднимать блузки, юбки и платья, принадлежащие Гри, и вещь за вещью упорядочивать хаос.
По крайней мере, он мог хотя бы прибраться для нее; видит Бог, то тело по-прежнему было внизу, хоть и завернуто в полиэтилен, словно посылка, прошедшая через компанию, торгующую по почте.
Позже будет время перенести его.
Но возможность позаботиться о ее вещах больше не представится.