Желанная
Шрифт:
Следом муж узнал, как его старший брат издевался надо мной. Это привело Тора в ярость. Будь Вилфред жив, он бы самолично убил его. Появилась надежда, что поступок Алианны найдет оправдание в глазах мужчины.
Наконец, он добрался до последнего письма. Он прочитал его дважды. Сперва бегло, после медленно, вчитываясь в каждое слово. Затем, не глядя на меня, снова скомкал лист, но не бросил его на пол, как предыдущий, а кинул в камин. Огонь мгновенно охватил бумагу. Несколько секунд и с письмом было покончено.
— Зачем ты…? — от удивления я не закончила фразу.
—
Он намекал, что нас могут подслушать. То, как он защищал меня от возможной опасности, растрогало.
— Ты не винишь меня? — уточнила я.
— Если я кого и должен винить, то только себя. Мне следовало догадаться: происходит что-то не то. Но ревность затуманила мой взор, а уязвленное самолюбие не позволило разглядеть правду. Теперь я знаю, через что тебе пришлось пройти. И мне жаль, что ты все это пережила. Но это не отменяет того факта, что ты, прихватив Ивара, сбежала от меня.
Я прикусила губу. Боюсь, этому нет оправданий. Я сбежала, потому что была уверена: Тор хочет избавиться от Ивара. Так могла думать я, но не Алианна. Она-то знала, чей Ивар сын. Чтобы обелить свое имя в глазах Тора, надо признаться, что я — не она. Но разумно ли это делать прямо сейчас? Готов ли муж услышать подобное или эта новость перебор даже для всепрощающего и всепонимающего Торвальда Арвида?
— Молчишь? — Тор нахмурился.
Он подошел и уперся ладонями в подлокотники кресла, нависнув надо мной точно гора. Его мощный торс загородил камин, погрузив меня во тьму.
— Ну же, — он схватил меня за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза, — отвечай, Алианна, почему ты сбежала?
— Зови меня Анна, — пробормотала я, отчаянно желая, чтобы он обращался именно ко мне, даже если не осознает это. Имя станет первым шагом на пути к признанию. Буду подавать информацию дозировано.
— Что? — от удивления хватка Тора ослабла.
— Для меня это важно, — пояснила.
— Серьезно? Прямо сейчас ты думаешь об этом?
— Я уже говорила: причина в Иваре, — ответила на предыдущий вопрос. — Я боялась за его жизнь. И до сих пор боюсь. Это правда.
Отпустив меня, Тор отвернулся, а потом сказал:
— Возвращайся к себе.
Он начал готовиться ко сну, будто меня уже нет в комнате: снял рубаху через голову, бросил ее на стул. Сев, принялся стягивать сапоги. Я наблюдала за ним, кусая губы. Письма Алианны повлияли на мнение Тора о жене, но наивно было ожидать, что он вот так сразу простит меня и заключит в объятия. Брешь в его защите я пробила, но не более того. Уйти сейчас означало признать поражение. Я к подобному не готова.
— Никуда я не пойду, — проворчала. Я вконец осмелела, позволяя себе то, чего не позволяла ранее по одной простой причине — я убедилась, что муж ничего мне не сделает. С ним я в полной безопасности. А такая уверенность придает храбрости. — Мы еще можем вернуть то, что было между нами.
— С тех пор, как между нами что-то было прошло четыре года, — вздохнул Тор.
— А как же последние месяцы?
— Всего лишь секс, — он старательно изображал равнодушие.
— Ты
Тор посмотрел на меня так, словно впервые увидел. Наверняка благовоспитанные местные дамы так не говорят, но жительница двадцать первого века может себе позволить небольшую дерзость в общении с мужем. Пусть понемногу знакомится со мной настоящей.
— В свою постель я тебя не пущу, — сказал мужчина.
— В таком случае я лягу на шкуре около камина, — это была бравада. Я рассчитывала, что Тор сжалится, но он лишь пожал плечами. Мол, поступай, как хочешь. Он не поверил, что я решусь.
Раз сказала — надо делать. Не то буду в его глазах пустомелей. Устроившись на шкуре, поближе к огню, я свернулась калачиком. Что удивительно, заснула быстро — из-за беременности чувствовала постоянную усталость.
В какой-то момент сквозь сон ощутила, как сильные руки подхватили меня и подняли с пола. Несколько мгновений в невесомости, и я на кровати. Через подрагивающие ресницы различила лицо мужа, склонившегося надо мной — сосредоточенное, хмурое. Хотела спросить, что его расстроило, но он укрыл меня одеялом, и я провалилась обратно в сон.
Глава 28. Порознь и вместе
Утром проснулась в кровати. Одна. Мне не пригрезилось: Тор действительно перенес меня с пола, но рядом не лег. Не знаю, где он ночевал. Главное, не со мной.
Так продолжаться не могло. Надо что-то делать, как-то убедить мужа, что мне можно доверять. Письма, конечно, помогли, но их недостаточно. Пора рассказать Тору о скором возвращении брата. Пусть видит, что я на его стороне.
Умыться и привести себя в порядок решила в своей комнате. Но прежде, чем ушла, взгляд зацепился за письмо на столике. Рука сама потянулась к бумаге.
Послание было от Давена. Он сообщал, что Владыка мертвой воды гневается из-за маяка, а люди в свою очередь злятся, что тойон бросил их в такое неспокойное время. Был созван военный совет, на котором Тора обвинили чуть ли не в предательстве и даже обсуждали его арест.
«Прости, брат, — писал Давен, — но я не мог не воспользоваться ситуацией. Я предупреждал, чтобы ты не оставлял крепость. Помни, я ничего не крал у тебя, а всего лишь подобрал то, что ты сам бросил». Давен также предостерегал, что если Тор не вернется в спешном порядке, то уже через пару недель будет созван мирный совет, где с него сложат полномочия тойона.
Этого нельзя допустить. Вот еще один аргумент в пользу скорейшего примирения с мужем. Но поговорить с Тором тотчас не вышло. Что-то назревало. Для позднего утра в крепости было слишком тихо и безлюдно. Позвав рабыню, я спросила, куда все подевались.
— Женщины на кухне, мужчины на стене, охраняют крепость. А у наемников собрание, миледи, — просветила рабыня. — Они обсуждают что-то важное. Кажется, я слышала ваше имя.
— Где проходит собрание? — я вспомнила предупреждение Никласа о том, что скоро наемники будут решать мою судьбу. Вот оно, час пробил.