Желанная
Шрифт:
— В обеденном зале, миледи.
Наскоро заплетя косу и ополоснув лицо, я поторопилась в зал. Если там обсуждают меня, я хочу присутствовать.
Дверь в зал не охраняли, но я не вошла. Из коридора все было видно и слышно, а я сама держалась в тени.
Не считая Тора, наемников было десять. Часть мужчин сидела за столом. Те, кому не хватило места, стояли за их спинами. А во главе стола расположился мрачный Тор. Сейчас он напоминал одноименного бога из скандинавских легенд. Разве что молота
Кроме Тора и его людей в зале никого не было. Отец с воинами самоустранился.
— Непослушной жене место на пике, — заявил чернобородый мужчина, для пущего эффекта ударив кулаком по столу.
Я вздрогнула и едва не перекрестилась, опомнившись в последний момент. Если кто увидит, примут за ведьму. Тогда точно пики не избежать.
Остальные поддержали чернобородого дружным гулом.
— Ты еще молод, Торвальд, — один из товарищей похлопал моего мужа по спине. — Найдешь другую. Более покладистую.
Тор хмыкнул. Не поймешь — согласился или нет. Он, подперев подбородок кулаком, внимательно слушал советы относительно меня. Судя по хмурому выражению лица, Тор не был инициатором собрания. Скорее наемники подловили его и поинтересовались, когда я получу по заслугам. А ведь меня предупреждали, что так будет. По местным законам муж должен меня наказать. Помилование никто не поймет, самые преданные и те посчитают это слабостью. Ни один воин не пойдет за слабаком.
— Она ослушалась мужа! — возмущенно повторяли мужчины вновь и вновь.
Я закатила глаза. Их послушать, так страшнее проступка в мире нет. От негодования негромко фыркнула. Мужчины разом умолкли и повернулись в мою сторону. Так меня и обнаружили.
— Алианна, — Тор кивнул мне, — подойди. Раз уж ты здесь, присоединяйся.
Я пересекла порог и приблизилась. Мы с Тором оказались напротив друг друга, разделенные столом. Но хоть внешне мы были противопоставлены один другому, меня не покидало ощущение, что он на моей стороне. Возможно, единственный во всем зале.
Мое появление ничего не изменило. Мужчины по-прежнему не стеснялись в выражениях. Тор попыток заступиться не делал. Он играл роль разъяренного мужа, а по ней волноваться о моей участи он должен в последнюю очередь.
— Позвольте мне сказать, — вмешалась я.
Мой голос в ровном гуле мужских прозвенел колокольчиком. Все снова уставились на меня. «Она разговаривает?», — читалось на их лицах.
— Храбрые воины, — обратилась к притихшим мужчинам, — я пришла не молить о пощаде, так как знаю, что это бесполезно. Но у меня есть деловое предложение. Я хочу выкупить свою жизнь.
Сняв с пояса мешочек с драгоценностями, бросила его на стол. Мешочек развязался, и рубины рассыпались красной дорожкой. Брошь Никласа тоже оказалась на виду, и я с тревогой посмотрела на мужа. Как он отнесется
Мужчины потянулись к драгоценностям. Рассматривая содержимое мешочка, они одобрительно кивали.
— Если этого недостаточно, — сказала до того, как они опомнились, — то у меня есть еще один дар, предназначенный моему мужу и господину. Тот, который не купишь ни за какие сокровища мира.
Я опустила руки на живот. Намек был верно истолкован. Теперь в глазах наемников я не просто нерадивая жена, заслуживающая наказания. Я — сосуд с драгоценным содержимым. Вряд ли они осмелятся лишить своего предводителя наследника.
Тор улыбнулся мне краешком губ, пока никто не заметил, одобряя этот ход. Против беременности наемникам крыть нечем.
—Девка — дура, кто ж спорит, — сказал тот самый чернобородый, взвесив в руке мешочек. — Так ведь молодая еще, горячая. Небось, сама сто раз пожалела, что из дому сбежала. Выпороть ее надо. Так, чтоб неделю сидеть не могла. Будет ей наука.
— Если уж пороть, так розгами по спине, — заявил кто-то.
Все снова загомонили, обсуждая, сколько раз следует ударить розгами, чтобы загладить вину перед мужем. В итоге сошлись на десяти ударах. Простую порку ремнем я бы, пожалуй, пережила, но розги куда хуже. Даже если организм выдержит, ребенка от болевого шока, скорее всего, потеряю. И Тор это понимал.
Муж собрался взять слово, но вмешался наемник, который учил меня верховой езде — Расмус. Он был старше других воинов и относился ко мне по-отечески.
— По закону мы обязаны спросить, не желает ли кто-нибудь занять место женщины и принять наказание вместо нее.
Тор вскинул голову:
— Я готов.
— Тебе нельзя, — ближайший наемник опустил руку Тору на плечо. — Как известно, муж не может заменить жену. Это должен быть доброволец не из числа родных или близких.
— Плевать мне, кто и что там должен, — Тор повел плечом, сбрасывая чужую руку.
Впервые с начала собрания он открыто демонстрировал желание защитить меня. Это не осталось незамеченным. Наемники один за другим поворачивались в его сторону. В их жестах и взглядах сквозило осуждение. На память пришла строчка из песни: «нас на бабу променял». Примерно в таком ключе сейчас думали мужчины.
Но если в песне герой бросал женщину за борт, лишь бы угодить дружкам, то Торвальд намеревался бороться за меня. Я видела это по его упрямо поджатым губам и играющим на лице желвакам.