Желанная
Шрифт:
— Ты права. — Кэт кивнула. — Несмотря на то что ухо заложено, слышу я им так же хорошо.
— Конечно, слышишь. — Пайпер взяла Кэт под руку. — Пошли, давай проверим.
Кэт нахмурилась, забеспокоившись.
— Хм, я не уверена, как Дип и Лок отнесутся к этому.
— Пожалуйста, дорогая. — Пайпер сложила руки в умоляющем жесте. — Им не повредит то, о чем они не знают. Мы только выйдем на минутку и сразу же обратно.
Она потащила Кэт к небольшой двери в противоположном конце большой дамской
— Мы просто уйдем, даже им не сообщив? — Кэт и жаждала прогуляться самостоятельно, и опасалась этого.
— Конечно. Разве мы не можем похулиганить? — Пайпер потянула её за руку и захихикала. — Пойдем, нас ждут приключения. И не переживай, мы вернемся к твоим мальчикам прежде, чем они заметят наше отсутствие.
— Ну… хорошо. — Всё ещё слегка сомневаясь, Кэт позволила вывести себя через маленький тайный ход из дамской комнаты.
Она надеялась, что конво-пилле сработает. Если ей придется ходить с живым насекомым в ухе, лучше бы оно того стоило.
Глава 11
— Это единственное, чем вы, ребята, питаетесь, или это всего лишь тюремная баланда? — Лорен подняла с пола один из крекеров, которые бросил ей мужчина с красно-черными глазами. — Не то чтобы я неблагодарна, — поспешно добавила она. — Потому что это не так. Мне просто интересно.
Он направился на выход из камеры, в которой её держали, и неохотно обернулся.
— Нутра-батончики — это специально разработанный комплекс белков, витаминов и питательных веществ, необходимых воину на один рабочий цикл. Батончики должны поддержать тебя в добром здравии, пока всеотец не будет готов взять тебя.
Лорен съежилась при упоминании его отца, но решила не поддаваться страху. Её тюремщик единственный, кого она видела за всё время, — её единственная надежда на спасение. Она должна установить с ним связь.
— Мне просто интересно, если ли у вас какая-либо нездоровая пища, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Ну, знаешь, «Читос», «Доритос», кексы?
— Что это? Что такое «нездоровая пища»? — нахмурился он.
Лорен подалась вперед и плотнее завернулась в плащ.
— Это еда, которую ешь только ради удовольствия. Обычно это не очень хорошо для организма, но зато хорошо для души.
Он покачал головой:
— У нас ничего подобного нет. Какой в этом смысл?
— Смысл в наслаждении, — ответила Лорен, глядя на него. — Например, у меня на Земле есть пекарня пирожных «Лакомка». Все, кто приходят в мой магазин, на самом деле не нуждаются в сладких кексах, но они покупают их для удовольствия.
— Всё равно не понимаю. Зачем наслаждаться едой?
Он по-прежнему стоял, не сводя с Лорен взгляда. А она хотела, чтобы он присел. Если бы она уговорила его остаться рядом с ней на некоторое время, у неё, возможно, появился бы шанс установить с ним связь.
— Ты бы не спрашивал этого, если бы смог попробовать один из моих дьявольски вкусных кексов с темным шоколадом, — сказала она соблазнительно. —
— Это звучит… странно.
— Не странно — вкусно. Останься и поговори со мной немного. Я расскажу тебе обо всем.
— Почему я должен остаться с тобой? У меня есть и другие обязанности, — нахмурился он.
— Потому что мне одиноко. — Она не врала, говорила абсолютную правду. — Пожалуйста… просто поговори со мной минутку, — прошептала она, практически умоляя.
— Я не должен. — Но он медленно развернулся и уселся на пол в противоположном углу её камеры. — Продолжай — расскажи мне больше.
— Я замораживаю их дважды, — продолжила Лорен с колотящимся сердцем. — С глазурью из сливочного масла по моему рецепту. В первый раз, только достав из горячей духовки, я покрываю их тонким слоем глазури, просто тающей во рту. После того как они остынут, замораживаю повторно. Я покрываю их сверху густым сливочным кремом, затем обсыпаю шоколадной крошкой, хрустящей при каждом укусе. — Она зажмурилась, вспоминая насыщенный шоколадный аромат. — Они такие вкусные, что люди со всех концов города возвращаются снова и снова, чтобы их купить.
— Все ароматы, что ты описываешь… У нас никогда не было ничего подобного. — Он покачал головой. — На борту корабля всеотца нет подобных «удовольствий».
— Ты не представляешь, чего лишаешься, — вздохнула Лорен. — И это даже не самый мой лучший кекс. Я придумала малиновый кекс с ванилью и творожным кремом, такого не найдешь нигде в мире. — Вспомнив, где находится, она печально усмехнулась. — Во всяком случае, в моем мире.
— Ты очень любишь свою работу. Всё то, что ты делаешь, эти кепс…
— Кексы, — тихо поправила Лорен, изучая его из-под полуопущенных ресниц.
Несмотря на жуткие глаза и странную сероватую кожу, у него оказались сильные, словно высеченные из гранита, благородные черты лица. В профиль он напоминал американских индейцев, и Лорен подумала, что угольно черные волосы, собранные в пучок на затылке, возможно, окажутся мягкими и густыми, если он когда-либо их распустит.
— Ке… кексы, — медленно повторил он. — Тебе нравится делать их для других?
— Да, очень нравится. Я люблю выпекать вкусности, которые приносят удовольствие другим людям. — Она улыбнулась ему. — Хотелось бы мне испечь хоть один для тебя.
— Для меня? — Он испугался. — Зачем?
— Просто посмотреть, как ты его съешь. Понаблюдать за твоим лицом, когда ты откусишь первый кусочек, — люблю смотреть на людей, когда они впервые пробуют мои кексы.
— Любишь? — Он казался озадаченным.
Лорен кивнула:
— Да, реакции всегда разные. Сначала они ощущают теплый аромат выпечки, а затем кусают. Даже те, кто клянутся, что сидят на диете, не могут устоять.
Он слегка подался вперед:
— Да? А потом?