Желанный
Шрифт:
Я так глазела на лодку, пока мы поднимались по мостику, что удивительно, как я не свалилась в воду. Яхта была огромная, белая, а ее гладкие формы и изогнутые бока придавали ей фантастический вид. Я мало знаю о лодках, но даже мне было понятно, что она огромная. И стоит целое состояние.
— Что тебя подвигло поселиться на лодке? — не удержалась я, как только мы очутились на палубе. Даже из того немногого, что я успела увидеть, я понимала, что она сплошной соблазн. Палуба была просторная и отлично обставленная. Здесь были удобства для отдыха, приема пищи, рыбалки и плавания. Черт возьми,
— Это была прихоть, каприз, — последовал ответ. — Я обычно не склонен к ним, я всегда планирую свои шаги — как в бизнесе, так и в личной жизни.
— Неужели? И что же ты запланировал для меня?
— Много чего. Поверь мне, ты не будешь разочарована.
Я сглотнула, внезапно почувствовав жар.
— Хотя, если честно, — продолжил он, возвращаясь к разговору о лодке, — пусть это и плавучий дом, раз уж я здесь живу, но большинство предпочитает называть ее яхтой. Но я не зову ее ни так, ни этак. Для меня она «Его малышка Пятница».
Я расхохоталась, оценив шутку по достоинству.
— Обожаю этот фильм.
Он склонил голову.
— Рад, что ты одобряешь.
— Но ты так и не ответил мне, почему здесь?
— Я думаю, что жизнь на яхте воплощает мою фантазию стать пиратом и отправиться в путь, когда захочу. И самое главное, здесь есть местечки, куда можно припрятывать всю мою неправедно заработанную добычу.
— Ну разумеется, — подыграла я, надеясь, что он все же не всерьез. — Кому нужен корабль без потайных трюмов?
— Я знал, что ты оценишь.
Он вскинул голову к корме. Или это всего лишь один из бортов? Морские термины никогда не задерживались в моей голове надолго. Что бы это ни было, я последовала за ним через деревянную дверь в шикарный салон, который напоминал гостиную элитной квартиры. Дверь из нее вела в столовую и дальше, по-видимому, в кабину капитана. Но разглядеть толком мне не удалось, так как Эван повел меня вниз по крохотной лестнице на следующий уровень, который состоял из одной гигантской каюты. Мне трудно было осознать в полной мере, где я находилась, в основном, из-за атакующих меня одна за другой мыслей о всех женщинах, которых он здесь ублажал. Уж явно их визиты не носили платонический характер, и вряд ли они спали в отдельно отведенных им каютах.
Фраза «пойдем ко мне домой» — это проверенная временем фраза для того, чтобы заманить девушку в постель. Но ведь не поспоришь, что фраза «пойдем ко мне на яхту» гораздо выигрышнее.
— Что с тобой? — спросил Эван. — Ты выглядишь задумчивой.
— Это жестокий наговор, — отшутилась я. — Я думаю исключительно редко, только если уж иначе нельзя.
Он чмокнул меня в нос.
— Или ты думаешь слишком много.
Я нахмурилась, потому что в этот раз он попал в яблочко.
К счастью, его телефон зазвонил и отвлек его от моих возможных мыслей. Он взглянул на экран, затем на меня.
— Прости, но я должен ответить. Халаты в верхнем левом ящике. Почему бы тебе не примерить один из них и не присоединиться ко мне на палубе?
— Конечно, — ответила я беззаботно, хотя в глубине души хотела выругаться. Я была права: он не просто водил сюда женщин, но приводил их в таком количестве, что даже снабжал одеждой.
Он
— Алло, говорите.
Эван покинул комнату, а я осталась одна в огромной каюте, наедине с халатами, принадлежавшими другим женщинам. Правда, когда я начала перебирать их, то увидела, что все они были с бирками. Я опасливо оглянулась на дверь, словно Эван все еще был в каюте. Будто я могла каким-то чудом вызвать его образ и разгадать все его тайны и загадки.
В шкафу было полно места, и я отважилась вытащить свои вещи из рюкзака и разложить их внутри. Я остановилась на изумрудно зеленом бикини, переоделась и направилась в гостиную. Его там не было, и я продолжила поиски, поднявшись на палубу. Он все еще говорил по телефону, стоя спиной ко мне и лицом к глади озера, когда я приблизилась.
— Да ладно тебе, дружище, ты знаешь, я на такое не способен. Я бы ни за что тебя так не подставил. Я думаю на два года вперед по сравнению с советом директоров. Но нам надо разобраться с этим бардаком в Калифорнии сейчас. Или, если слухи оправдаются, и они действительно нацелились на нас, все станет еще хуже. Да, нам нужны гарантии.
Он рассмеялся.
— Ну ты и засранец. Ладно, договорились, держи меня в курсе относительно остального.
Я услышала, как он тихо присвистнул.
— Нили — придурок, но ты прав, это может перерасти в проблему. Коул хорош, но... да, я знаю. Не стоит шутить на эту тему. Давай я продумаю варианты и перезвоню тебе. Что касается остального... что? Ты, черт возьми, знаешь, что, чем более нестабильной становится ситуация, тем быстрее я хочу выйти из дела. Дьявол, да, меня, старичка, уже не привлекает риск. Как только тебе исполняется тридцать, все твое восприятие меняется.
Он усмехнулся, затем тихо добавил:
— Иди в задницу и не создавай мне проблем. Мы уже обсудили, зачем я это делаю. Я не могу так чертовски рисковать всем из-за нее.
Я почувствовала себя вуайеристом, хотя всего лишь пыталась уловить смысл неполной части разговора. Он наверняка не слышал, что я уже на палубе и, черт возьми, я и понятия не имела, кто была эта «она». Слово пульсировало красными гигантскими буквами у него над головой, словно реплика героя комикса. Я не хотела ревновать. То, что было запланировано между нами — просто временное соглашение. Но в то время как мой разум осознавал это совершенно четко, все остальное во мне зеленело от ревности, и цвет был отнюдь не таким благородным, как у моего купальника.
Вот черт. Пока я разбиралась с цветовыми оттенками ревности в своих мыслях, я пропустила окончание разговора и не поняла, как Эван очутился возле меня.
— Я не слышал, как ты подошла.
— У меня очень легкая поступь, — сострила я.
— Да ну. — Он притянул меня к себе, моя правая рука оказалась в его левой, а своей правой он поддерживал меня за спину, словно мы собирались танцевать вальс.
Все мое беспокойство улетучилось.
— Эван!
Он стал двигаться в танце, я стала ведомой, но я была не слишком грациозна и с музыкальным сопровождением, без него же ситуация была куда более плачевной. Вскоре он понял, что моя поступь не такая уж и легкая.