Железная маска
Шрифт:
«Клянусь адом! — думал он. — Если бы я не знал, что это невозможно, то побился бы об заклад, что он — один из тех авантюристов… Из-за них я чуть не умер под развалинами пещер у Апремона! Меня вывела оттуда лишь моя счастливая звезда… Но если он тот, о ком я думаю… Что ж, пока сей благочестивый муж занимается своей добродетельной женой, самое время проверить мои догадки».
А пока план еще только вызревал в его уродливой голове, он вернулся в комнатку над камерой узника и со свежими силами стал наблюдать за ним своим единственным глазом.
Когда
— Боже мой! Бедная мадемуазель, до чего вас довели эти негодяи!
Вдруг Сюзанна приоткрыла глаза и ее пересохшие губы прошептали:
— Боже, какая жажда! Как горит все во рту!.. Пожалуйста, воды!
Тюремщик снял с выступа в стене оплетенную флягу с водкой и смочил ее содержимым губы несчастной. Крепкий напиток сразу же оказал своей действие: щеки женщины покрыл лёгкий румянец, она приподнялись на ложе и обвела помещение испуганными глазами.
— Где я?
Тут свет лампы, принесенной Антуаном, упал на его лицо, и Сюзанна посмотрела на него, тщетно пытаясь что-то вспомнить.
— Кто ты? — снова спросила она.
— Негодяй, — ответил ей тюремщик. — Один из тех, кто похитил вас на дижонской дороге… Меня зовут Мистуфлэ.
— Да, — слабо кивнула она, — я слышу это имя не впервые. Не вы ли были среди беглецов, укрывшихся в доме маркизы де Монтеспан?.. Еще я помню Ивонну и какого-то Фариболя… А потом вы, переодевшись капелланом, пытались спасти монсеньора Людовика в Пиньероле…
— Все это правда, сударыня, но…
— Так зачем винить себя в преступлении, которое вы давно искупили? Не сомневайтесь, я прощаю его вам так же, как простил монсеньор Людовик.
Тронутый ее словами Мистуфлэ поднял ее руку и поцеловал. Затем встал и с горящими от радости глазами сообщил:
— Мужайтесь, сударыня, возможно, уже через несколько часов мы спасем вас и монсеньора Людовика. Под именем Лекуера в крепость проник шевалье де ла Бар, сейчас он исполняет обязанности тюремщика при нашем дорогом узнике.
— Боже мой! — оживая, воскликнула Сюзанна.
— Благодаря ему и одной нашей хитрости, о которой долго рассказывать, сюда также удалось пробраться мадемуазель Ивонне и мне. Но это всего лишь часть нашего плана. Несколько дней де ла Бар кружил на лодке вокруг острова, все время возвращаясь к этой башне. Ему удалось заметить, что море вымыло в береговых скалах глубокие пещеры, постоянно заливаемые водой. С тех пор шевалье только ждал удобного случая, чтобы высадиться на берег. Вскоре он представился. Де ла Бар оставил свою лодку прямо у этих природных тоннелей и отправился в замок. Когда после допроса губернатор отпустил его, лодка исчезла. Все решили, что ее унесло течением и ветром, но это не так. В лодке, под сложенными парусами, прятались
— Фариболь!
— Да, а второй — храбрец по имени Онесимо, которого нам послала благосклонная фортуна.
— И где они сейчас?
— Прямо под нами.
— Под нами?
— Им посчастливилось найти пещеру, идущую в толще скал вплоть до этого самого места. О том, что они здесь, я узнал по их условному стуку киркой о свод пещеры. Судьбе было угодно облегчить нам работу… я имею в виду эти воронки, выдолбленные в камне для удовлетворения человеческой жестокости.
При упоминании о воронках Сюзанна содрогнулась. Заметив это, Мистуфлэ поспешил добавить:
— Не бойтесь, сударыня, ведь через одну из воровок мы сможем бежать.
С этими словами он достал из тайника тяжелую кирку и, помогая себе руками и ногами, спустился в воронку. Вскоре оттуда выглядывала только его голова.
— Сударыня, — сказал Мистуфлэ, возобновляя прерванную работу, — с самого первого дня я углубляю здесь дно, так что сейчас нас отделяет от Фариболя и Онесимо не более фута. Слышите их ответный стук?
И в самом деле, удары снизу доносились все явственнее и явственнее; слой породы, по которому ожесточенно бил Мистуфлэ, начал дрожать и поддаваться.
Сюзанна ответила Мистуфлэ лишь слабой улыбкой и вновь потеряла сознание.
И тут же Мистуфлэ издал радостный крик: его кирка насквозь пробила камень, и из образовавшегося отверстия до него донесся голос Фариболя:
— Тысяча чертей, Мистуфлэ! Осторожнее, ты чуть не раскроил мне череп!
Дрожа от радости, Мистуфлэ спросил:
— Хозяин, это вы?
— А кто, по-твоему? Китайский император? Оставь свою кирку в покое, мы с Онесимо все закончим сами.
Мистуфлэ выбрался из воронки, но, взглянув на неподвижную Сюзанну, чуть не свалился обратно.
— Боже мой! — воскликнул он. — Неужели она умерла?
Он, как мог, постарался привести ее в чувство, и его старания увенчались успехом. Сюзанна открыла глаза и, опираясь на руку Мистуфлэ, слегка приподнялась на ложе.
— Положите меня туда! — сказала она, дрожащей рукой указывая на один из каменных гробов, стоящих у стены.
— Но почему, сударыня?
— Потому что скоро вернется Сен-Map, и я хочу к его приходу быть уже в гробу…
— Но подумайте о мучениях, которые…
— Я не стану жаловаться, я буду молиться… Кроме того, у меня мало надежд на спасение, а я не хочу рисковать спасением монсеньора Людовика… Смерть мне не страшна, лишь бы он был на свободе.
Скрепя сердце Мистуфлэ исполнил волю умирающей Сюзанны: положил ее в каменный гроб, накрыл сверху решеткой и, сев рядом на пол, прислонился к нему спиной. Ждать ему пришлось недолго. Еще до назначенного им самим часа в подземную залу спустился Сен-Map в сопровождении Росаржа, Лекуера и Ньяфона. Он сразу же подошел к тюремщику и осведомился: