Железная мистерия

Андреев Даниил Леонидович

А улицы наполняются шумными толпами из Союза Босоногих. От здания к зданию протягиваются синие полотнища с золотыми надписями: «Срок всемирного плебисцита назначен. Кто за Всемирную Конфедерацию под контролем Лига? Кто против?»

Глава ареопага — к председателю Лиги и Министру культуры

Где же Учитель? Скрылся? Куда?..Каждый миг на счету…

Председатель Лиги

Вы — о его руководительстве?

Глава ареопага

— Да.

Все пересохло во рту.Сколько филиппик говорено!.. Ясно, как день, одно:Ничей ореол и авторитет Еще не бывал таков:Верят мильярды, что он — свет Для стран и материков.Я вижу и сам: не являл еще рок Нигде, никаким временам,Чтоб гений, праведник и пророк Так мощно слились в одном.Но где же он, где?.. Быть может, его Спугнул этот злой самум…

Председатель

Он — на прибрежье.

Министр культуры

Слушает волны,Вдумывается в их шум.

Глава ареопага

Ах… коли надо слушать прибой, Можно б остаться тут:Хищники разве смирятся? Любую Из катастроф и смутОн бы унял справедливым предстательством… Прошу вас обоих: я —Конфиденциальный посол правительства; Лишь до его жильяПуть укажите! Ныне дороже Секунда — веков. В путь!

Председатель

Что ж, мы проводим. Но там бездорожьем Надо брести верст пять.

Гомон волнующегося города начинает удаляться, сменяясь шорохом по гравию мчащейся легковой автомашины.

Глава ареопага

Кстати: если он новой религии Хочет создать храм,Если на грудь возложил он вериги Странника по мирам,Ради чего же — это вниканье В сущность былых вер,Дружество с теми, чья власть веками Не исправляла мир?

Министр

В мифах религий, в любом иноверчестве Ищет понять он реальность, трансмиф,Высшее, вольное бого-сотворчество Краеугольной плитой утвердив.

Глава ареопага

Хочет он пребывать незапятнанным Жгучей борьбой за власть…

Председатель

Власть его и сейчас необъятна.Враг разъярен? Пусть.

Машина останавливается.

Тихо нарастает и спадает мягкий шум: это дышит простор океана. Путники продолжают путь пешком, негромко переговариваясь:

— Вон его домик — у дальней бухты. — Он здесь один? —Да.Только ракушки, волны да пихты, Зимами — блеск льда.

Ритмы прибоя растворяются в однообразном гуде векового бора. Над светлеющим морским горизонтом слоятся пепельно-серые облака. Галька шуршит под ногами путников.

— Что за гранитный хаос на штранде!Здесь не прошло б ни одно авто.— Кажется, у него на веранде — Несколько человек. Но кто?— Это — из руководительства Лиги Близкие ученики и друзья:Быть у истоков интер-религий — Это и их, и наша стезя.

Министр культуры

Я с детства верил в этот час,Молил в слезах об этом миге я,Когда затеплится меж насИнтер-культура, сверх-религия!

На веранде уединенного домика действительно несколько человек, в том числе — Архитектор, — теперь — представитель Комитета по восстановлению разрушенных памятников; Индус — религиозный деятель из Бенареса^{60}; Женщина — Основательница женских обществ нового типа; а также тот, кто в училище Воспитателю когда-то казался Странным мальчиком. Экклезиаст пребывает совершенно молча в темной глубине веранды.

Индус в состоянии глубокого созерцания

Я вижу — трое. Они прошлиСквозь стены дома. Их лики блещут.Одежды, льющиеся до земли,Струятся, светятся и трепещут.На лоб Учителю пальцы рукОни опускают теперь, все трое…Они обступают его вокруг.Они как братья ему в том слое.

Молчание.

Облака на востоке становятся жемчужными. Тишина как бы слоится кругами: слышно безмолвие моря, за ним — пояса других и еще других безмолвий.

Голоса трех невидимых гостей

— Укрываем шелками небесными Тебя, наш брат.— С нами — выше! Мирами безвестными В Небесный Град.— Небывалому знанью причастным Придешь назад.

Телесный облик Экклезиаста делается невидимым. В темной глубине веранды никого нет.

Индус глухо, в состоянии нирвикальпа-самадхи

Я вижу — трое. Четвертый — он.Одежды светят. Сквозь ток временИдут? Летят ли?.. не то, не так!Перемещаются. Но ни шаг,Ни взмах не нужен. Сама средаНесется мимо… Но как? куда?