Железный Шакал

Вудинг Крис

Фрей открыл рот, чтобы указать на двусмысленность последней фразы, но решил не утруждаться насмешкой.

– А есть места, где вы не бывали?

– В Пелешаре, – буркнул Угрик. – Он у меня в ближайших планах. Обширный участок.

– А вы разве не слышали? Он куда-то сгинул.

– Да что вы? В газетах вычитали?

– Ага, – согласился Дариан.

Он действительно видел в газетах сенсационные заголовки: «ПЕЛЕШАР – ИСЧЕЗНУВШИЙ ОСТРОВ!» Крейк, конечно, только фыркал и заявлял, что это чушь.

– Похоже, они не соврали. Самми потеряли его. – Угрик захихикал. – Но я-то – удачливый

тип.

Фрей вскинул брови.

– Вы серьезно? По-вашему, страна может запросто взять и как сквозь землю провалиться?

– На Пелешаре сокрыто то, что и не снилось здешним мудрецам, – назидательно провозгласил Угрик. – Из первой экспедиции самми вернулся лишь один корабль. Пилот оказался разговорчивый, но бестолковый. А потом эти глупцы отправили на остров военный флот – так уж самми устроены. Ворваться, покарать, захватить. Из них никто домой не вернулся.

– Вы сочиняете, – усомнился Фрей.

– Думайте, как хотите, – хохотнул Угрик. – Но я, кстати, – сын Высокого вождя Йортланда. У нас есть свои шпионы, как и у всех остальных.

Дариан ничего не ответил и сосредоточился на управлении пескоходом. Он никак не мог сообразить, то ли Угрик заманивает его куда-то с дурными намерениями, то ли наоборот. Солнце палило немилосердно, драндулет раскачивался и скрипел.

– Правда? – спросил он, нарушив паузу и не в силах устоять перед искушением. – Я имею в виду: самми посылали туда флот? И потеряли его целиком?

– Именно.

– Почему же об этом никто не слышал? Значит, самми построили военные корабли. Ведь они первыми лезут в драку и…

Угрик махнул на Фрея мозолистой рукой.

– О том, что происходит в Самарле, мало кому известно. К тому же все случилось больше двадцати лет назад. За несколько лет до Первой аэрумной войны. Тогда они жили с размахом.

– Шутите! Они так давно летали в Пелешар? Но… – Дариан замялся, подбирая слова. – Это же случилось еще до того, как Кревен и Скейл открыли Нью-Вардию.

– Кревен и Скейл искали Пелешар, – проворчал йорт.

– Чушь! – воскликнул Фрей. – Вы мне голову морочите.

– Нет! Вы, вардийцы, получили информацию об острове от агентов в Самарле и послали своих ребят все проверить. Вот только Великий Пояс Бурь снова разыгрался, да и корабли тогда были похуже. Много народу погибло, и с курса они сбились, но наткнулись на Нью-Вардию.

– Чушь! – повторил Фрей, хотя рассказ Угрика вполне ложился в его картину мира, который представлялся ему местом забавным и целиком основанным на случайностях.

– Да вы вообще не в курсе. А из-за чего началась Первая аэрумная война? Самарланцы боялись – и Пелешара, и других областей, от которых исходила опасность. И еще ущемленная гордость, конечно. Самми требовался аэрум, чтобы создать самый мощный флот!

– Чушь! – выкрикнул Фрей.

Угрик громко расхохотался.

– Чистая правда! Потом Пояс Бурь стал брыкаться по-настоящему, и следующие лет пятнадцать проникнуть из Пандраки за впадину Ордик было невозможно. А у нас продолжалась эта проклятущая война. Короче, никто так и не сумел найти более удобный путь, чтобы вновь отыскать Пелешар. А когда люди прекратили убивать друг друга, все устремились на запад. Но Пелешара там не оказалось.

– С тех пор

прошло семь лет, – удивленно сказал Фрей.

– Да. И самми, и ваш эрцгерцог, и мой отец узнали об этом вовремя. Ваши газетчики немного опоздали.

Дариан вздохнул.

– Сказка. Надо бы это обмозговать.

– Хе, – фыркнул Угрик и приложился к фляге с водой.

Они ехали без остановок. Уже перевалило за полдень. Путешественник задремал, разморенный жарой. Дариан вел драндулет по барханам, строго ориентируясь по компасу на восток.

У него вдруг сделалось легко на душе. Он сбежал в пустыню в компании йорта-проводника и чувствовал себя свободным. Бесконечное пространство и солнце не раздражали его. Он даже радовался той угрозе, которую они представляли.

Впервые он мог тревожиться только о себе. Команда – на борту «Кэтти Джей». Он не способен повлиять на судьбы своих людей. Триника, единственный остаток прежней жизни, ушла. Он постарался выкинуть ее из головы. Горевать можно и завтра, если следующий день для него наступит.

Ему не нужно думать ни о чем, кроме предстоящей ночи.

Его жизнь сжалась до нескольких часов, и близость смерти не тяготила его. Если он выживет и сумеет уклониться от подступающей гибели, годы вновь растянутся перед ним, развернутся в будущее, как меха концертино. Он вернется на «Кэтти Джей» и займется сломанным кораблем, брошенным экипажем. Но пока, в ближайшие сутки, он не станет об этом беспокоиться. Лишь теперь он понял, насколько тяжелым грузом были для него обязанности капитана.

– Ничего, Дариан, – пробормотал он. – Все будет отлично.

Двигатель пескохода зачихал, громко щелкнул и затрясся, а затем кашлянул и выпустил облако гнусного черного дыма. Машина плавно проехала еще немного и замерла.

Угрик открыл глаза и увидел, как Фрей бился головой о руль. Йорт поморгал и принялся озираться по сторонам.

– В чем дело? – спросил он.

Дариан и не предполагал, что может тосковать по дому. Ведь настоящего дома у него никогда не было. Ну а патриотизм он считал чем-то вроде болезни, от которой пострадали, например, Малвери и Харкинс. Для Фрея страна являлась тем местом, где ему довелось родиться.

Но сегодня все обстояло иначе. Дариан мечтал о родных краях. Он мог отдать что угодно за одно доброе, честное вардийское облако, которое пролилось бы дождем. Или еще лучше – за непроницаемое осеннее небо цвета мокрого шифера. Раньше такая погода иногда угнетала его, но сейчас он поклялся никогда не хулить климат Вардии, если ему каким-то чудом удастся пережить эту чудовищную жару.

Песок глубоко проваливался под ногами, и шаги давались с большим трудом. Угрик плелся рядом с Фреем. Оба упаковались в черный брезент, который Дариан разрезал саблей пополам. Они набросили материю на себя и завязали веревкой на плечах и запястьях. Брезент нависал над головами наподобие грубых капюшонов и норовил сползти на глаза. Угрик сообщил Фрею, что в пустыне открытая кожа моментально обгорит, но капитан предпочел бы солнечные ожоги такому одеянию. Брезент раскалился, и, кроме того, Фрей чувствовал себя смешным. Они походили на пару мант – морских дьяволов или неумело склеенных воздушных змеев.