Железный Шакал
Шрифт:
В нем закипала ярость. Внезапная и неуправляемая. Он попытался остановить приступ. Стиснул зубы, зажмурился и напряг свою волю. Пальцы железной хваткой стиснули гаечный ключ, который бортинженер держал в руке. Это ощущение походило на вскипевшую обжигающую волну потребности убить всех, разрушить все, уничтожить самого себя в великолепном взрыве, а затем…
Он ударил ключом по боковине агрегата. Раз, другой, третий. Кот проснулся и в испуге умчался, громко царапая когтями по металлу.
Кратковременная вспышка притупила
Проклятье. Так плохо еще не было.
Ярость была пагубным свойством его семьи. Из-за нее погибли его отец и брат. И еще в молодости Сило принял решение, что никогда не позволит этому безумному состоянию овладеть собой. Но иногда приступ оказывался столь сильным, что он не мог сдержаться.
Самарла. Одно только пребывание здесь пробудило в нем мысли о прошлом. Избиения. Принудительный непосильный труд. Соотечественники, которых убивали у него на глазах. Но самое главное – оскорбления.
Но у него сохранились и иные воспоминания. Месть. Сражаясь с даками на пескоходах, он почувствовал себя всемогущим. Давненько он не испытывал такого! А во время гонки с поездом его озарило: раньше он представлял из себя нечто большее, чем теперь. Вдобавок легкость, с которой взбудоражилась его кровь, не на шутку напугала Сило.
Зачем ты прилетел сюда?
Он был предан капитану и гордился им. Настолько верен, что однажды заслонил его от пули. Но когда верность превращается в подчиненность, а потом в рабство? Нет, Сило не винил Фрея в том, что тот не посоветовался с ним по поводу Самарлы. Он подчинился приказу без единого возражения.
Не забывай – ты сам выбрал свой путь. После того, что случилось. Ты сказал: хватит.
А Самарла лежала совсем рядом – за стенами «Кэтти Джей». Ненавистная земля. И внезапно он понял – все, чего он достиг после побега, рассыпалось в прах.
На самом деле он так и не покинул этих мест. Он только мечтал о свободе. И просто сменил одного угнетателя на другого, которого не мог покинуть.
«Ты раб, – подумал Сило. – Но именно ты сделал себя таким».
– Вот оно, – произнес Дариан.
– Да, – согласилась Воде.
Фрей и Ашуа стояли в трюме в одинаковых позах, скрестив руки на груди.
– И что же это? – осведомилась девушка после непродолжительной паузы.
– По-моему, защитный футляр.
– А еще?
– Понятия не имею, – ответил капитан.
Они недоуменно рассматривали странный предмет. Это был продолговатый прямоугольный брусок длиной примерно в руку взрослого человека. Толщина достигала восьми дюймов, а ширина – двадцати.
Футляр, содержавший реликвию, хранил какую-то тайну.
В трюме они были вдвоем, если не считать Бесс, которая уже погрузилась в дремоту и без признаков жизни замерла в душном мраке. Крейк и Малвери унесли Пинна в лазарет. Сило, как обычно, засел в машинном отсеке. Джез и Харкинс помогли закрепить драндулеты и забрались в кабину, чтобы провести диагностику систем корабля. Вообще-то, с подобной работой прекрасно бы справился один человек, но Харкинс поспешил вслед за Джез.
У Фрея мелькнула мысль: думал ли Харкинс о возможных последствиях своего увлечения штурманом. У Джез не билось сердце, и она не дышала. Если бы ему удалось осуществить свое желание, то, вероятно, это можно рассматривать как некрофилию. Впрочем, Фрей сомневался, что Харкинс когда-нибудь занимался этим с живой женщиной. Поэтому решил оставить пилота в покое.
– Надо заглянуть внутрь, – заявила Ашуа.
– Уверена?
– Кончай болтать. Попробуй открыть коробку.
– Нам, вообще-то, не следует…
– Почему? Это чучело тебе велело? А ты всегда ее слушаешься?
Дариан фыркнул.
– Вот и сделай сама, если тебе невтерпеж.
Ашуа издала странный звук – словно цыпленок закудахтал.
Капитан в отчаянии покачал головой.
– Ты еще ребенок!
Ашуа промолчала, лишь выжидающе поглядывала на него.
– Впрочем, ты меня заинтриговала, – продолжал Фрей. – Я не люблю возить неизвестные грузы.
– Это опасно для всех, – поддакнула Ашуа.
– Твои пальцы тоньше моих. У тебя лучше получится.
– Ты ведь не попробовал. Может, у тебя получится.
Оба опять замолчали.
– Так ты будешь его открывать? – вдруг рявкнула Ашуа.
– Ладно! – в тон ей воскликнул Фрей. Он осторожно провел по бруску пальцами, пытаясь обнаружить, где тот раскрывается. Предмет казался литым и был сделан из неизвестного Фрею материала.
Ему пришло в голову, что лучше бы он не связываться с этой штукой. Но он терпеть не мог проявлять слабость или нерешительность перед женщиной. Пусть даже эта девица была нахальной татуированной уличной крысой лет на десять моложе, чем он.
– Попробуй с другой стороны, – подсказала Ашуа.
– Как раз собирался, – раздраженно огрызнулся он. Перевернув брусок, он провел пальцами вдоль края и нащупал ряд еле-еле ощутимых углублений. – Ого! Есть.
– Что?
– Трудно сказ… – он осекся, поскольку футляр открылся – лениво, медленно, как пасть крокодила. Фрей отступил на шаг. – А я угадал.
Крышка откинулась в сторону, словно на невидимых петлях. Внутри в изящном металлическом ложе покоилась реликвия. Точнее, оружие.