Железный волк

Браун Дэйл

И она не собиралась повторять их.

Она резко стукнула рукой по столу.

— Ладно, дамы и господа. Вот, что мы будем делать. Мы ясно дадим понять, что принципиально не одобряем то, что делают русские. Скажите им, что в то время, как мы согласны с тем, что правительство Украины должно нейтрализовать атакующие русских экстремистские группировки, мы находим тревожным стремление Москвы принять неадекватные военные меры. Вы также можете указать, что мы намерены обсудить этот вопрос с президентом Грызловым на планирующихся переговорах на высшем уровне.

Но в то же время я хочу, чтобы вы подчеркнули, что действия России напрямую не угрожают не американским интересам, ни интересам НАТО. Это понятно?

Все торопливо кивнули.

— Тогда за дело, — сказала Стейси Энн Барбо. — Отдавайте соответствующие указания. Когда будете выступать в СМИ, не забудьте подчеркнуть, что США не будет бросаться в панику поспешных и непродуманных действий на события за пределами наших границ. Как сильнейшая держава мира, мы не должны никому ничего доказывать.

Кабинет президента, Бельведерский дворец, Варшава, Польша. Два часа спустя

— Господа, я только что объявил мобилизацию резервистов, — сказал президент Польши Петр Вильк своим коллегам из стран Балтии в видеоконференции по защищенной связи. — И настоятельно призываю вас сделать то же самое.

Он внимательно смотрел на монитор, установленный на столе, отслеживая их реакцию. Хотя специалисты из контрразведки заверили его, что линия связи была полностью защищена, он всегда предпочел бы встретиться лично. Даже самые лучшее видеомониторы уплощали изображение, делая гораздо более сложным делом отслеживания тонких изменений лица и движений тела, которые так много значили в дипломатии. К сожалению, ввиду массированного вторжения российских войск на Украину, никто из них — премьер-министров Литвы, Латвии и Эстонии — не могли оставить своим небольшие страны даже на несколько часов.

Вильк не мог обвинять их. С бронированными легионами Москвы, движущимися на Киев, никто не мог быть уверен, что амбиции Грызлова остановятся на Днепре. Лидеры трех стран Балтии слишком хорошо знали, что русские считали их независимость и демократию ошибкой истории, которая должна была быть «исправлена» в первый подходящий момент.

— Вы уверены в мудрости объявления мобилизации, Петр? — Спросил Лукас Тенис, премьер-министр Литвы. — Россия может назвать ваши действия доказательством враждебных намерений. Провокацией.

— Геннадий Грызлов способен представить что угодно в качестве оправданий собственных действий, — прямо сказал Вильк. — Но я подозреваю, что слабость привлекает его больше, чем сила. Если бы НАТО поставило оружие Украине тогда, годы назад, я считаю, что мы бы сейчас не столкнулись с этим кризисом.

— Верно, — согласился Свен Калда. Однако затем торжествующее выражение исчезло с лица премьер-министра Эстонии, и он пожал плечами. — Однако, эта ошибка осталась в прошлом. Мы должны сосредоточиться на опасностях, с которыми имеем дело здесь и сейчас.

Вильк кивнул.

— Согласен. Именно поэтому я объявил немедленный призыв резервистов в действующие подразделения.

Даже если Россия остановиться на Днепре, их силы окажутся на несколько сот километров ближе к восточной границе моей страны. Захватив такую часть Украины, Грызлов сокращает наше стратегическое и оперативное время предупреждения до минимального. Это означает, что если Москва решит поднять ставки, напав на нас снова, наши вооруженные силы уже должны быть развернуты в штаты военного времени, чтобы иметь какую-либо надежду.

Прибалтийские лидеры кивнули. Будучи прижаты вплотную к России, их собственные страны не имели такой роскоши, как буферное пространство, но они понимали его важность для Польши. Страна Вилька имела менее пятидесяти тысяч личного состава сухопутных войсках. Доведение трех дивизий и шести отдельных бригад до полной боеспособности требовало призыва десятков тысяч резервистов и их распределения. На это потребуется время, дни и недели. Время, которое русские сократили, продвинув свои танковые и мотострелковые подразделения на запад.

— А что думают американцы? — Спросил Куннар Дукурс, латвийский лидер. — Мой посол в Вашингтоне не может добиться ничего от их госсекретаря.

— Американцы не намерены делать ничего значительного, — ответил Вильк. — Их президент полагает, что российское вторжение на Украину следует решать дипломатией, а не саблей.

— Вы так считаете, или знаете?

Вильк угрюмо кивнул.

— У меня остались друзья в Пентагоне. Они сообщили мне об этом несколько минут назад. Их политическое руководство решило заявить протест Москве, но ничего, кроме разговоров.

— Возможно, американцы хотя бы подумают о переброске войск и авиации в наши страны? Для учений, если уж на то пошло? — Спросил Калда. — Даже обозначение их присутствия сделает Кремль более осторожным.

— Нет, — ответил Вильк, покачав головой в недоумении. — Похоже, что президент Барбо не хочет дать Москве любой повод превратить происходящее в открытое противоборство а-ля Холодная война.

Никто из трех глав государств не потрудился скрыть тревогу. Они слишком хорошо знали, что без американцев остальные ключевые страны НАТО ничего не предпримут. Берлин, Париж и Лондон имели собственные экономические проблемы и сокращенные, укомплектованные оп минимуму вооруженные силы. Без давления со стороны Вашингтона, ни одна из этих стран не станет рисковать отправкой даже одного взвода солдат или самолета в качестве демонстрации союзнического долга.

Польша и три маленькие прибалтийские страны остались сами за себя.

* * *

Когда видеоконференция закончилась в полном разладе несколько минут спустя, Вильк глубоко вздохнул. Он выключил монитор. Дрожащее изображение бело-красного флага Польши исчезло, сменившись мертвой чернотой, слово мрачным символом перспектив его страны.

Он повернулся на стуле и посмотрел на капитана Надю Розек, терпеливо ожидающую у двери его кабинета. Он дал ей знак подойти.

— Вы понимаете проблему, капитан?