Железный зверь
Шрифт:
– Брось, Дэв! Звери – всегда Звери. И вся ваша пирамида выстроена на их злобе и страхе. А на вершину вы поместили бедняжку Ю, чтобы своей чистотой и прелестью она скрывала ваше уродство – от вас же самих, верно? Крохотный маячок на пирамиде Тьмы.
– Ты, исчадие Дьявола!.. Ты отвергаешь самих Духов?!
– Но разве не я сейчас защищаю их наместницу на земле?
– Что мне твоя голышка! Я уже выше ее.
– Стало быть, нужда в маскировке отпала? – Эрик рассмеялся. – Так кто из нас покушается на основы? Думаешь, люди потерпят на троне Зверя – уже без всяких прикрас?
– Глупец, да люди взывают к нему – не слышишь? Рабы требуют себе господина, и чем
– Тогда почему все сплотились против тебя?
– Это ты смутил их умы, закружил своей магией!..
– И даже заставил пойти против своей натуры? Да ты глупеешь на глазах, старина, такое не под силу и Духам!.. А может, не так уж они всемогущи? Может, они и есть – Тьма?
– Чушь, колдовская ересь!..
– Нет, в самом деле, Дэв… Вы же вывернули мир наизнанку, Небеса подменили Подземельем, рабство окрестили Порядком, а свободу и жизнь – Хаосом… Вот это и есть ваша Истинная Вера?
– Умолкни! – надсаживаясь, громыхнул колдун. – На что покушаешься, щенок!..
– Горлом берешь, Дэв? Не убеждает.
– Я сказал: хватит! Ты нарочно втягиваешь меня в спор, крадешь мое время – разве не вижу? Мне надоела твоя болтовня!
– Куда же ты, Спрутище? – насмешливо позвал Эрик. – Нечем крыть? Так кто же из нас крепче: ты в своей Вере или я – в безверии?
– Безумец, ты восстал против Духов? Что ж, пусть поможет тебе Дьявол!
Неотвратимо они сошлись снова, и Эрик принялся раскручивать свою вторую попытку. Он отвык чувствовать себя слабейшим в единоборстве, однако выдержать великаний напор на одной силе Эрик уже пробовал, и вряд ли имело смысл повторяться. Чтобы не допустить в разъяренное сознание Спрута и мысли о Птице, Эрик не отступал от противника ни на шаг, но при этом скакал и кружился вокруг него, как заведенный. Слившиеся с ладонями Клыки свободно летали по избранным ими орбитам, почти не сдерживаемые гибкими суставами, а Эрик лишь ненавязчиво подправлял их древнее знание своими находками, почерпнутыми отовсюду – вплоть до танцев.
С такой самобытной системой боя Дэв не сталкивался, даже когда водил дружбу с Тиграми или воевал с Охотниками, – а новизна раздражала Спрута, наверное, и в лучшие времена. Из его разбухающего в грозовую тучу ореола все яростней стегали черные молнии. Но Эрик сделался уже слишком порывистым для них, и его задевало лишь по касательной. Как при встрече со Зверем, Эрик исхитрился притормозить время и, сколько Спрут ни взвинчивал темп, успевал отражать все четыре его меча. А заодно рубил под собой радиальные нити, постепенно расшатывая паутину. Подгоняемый Тьмой, колдун не отпускал Эрика настолько, чтобы тому хватило времени и для атак, – зато подходящей опоры для немалого веса Спрута оставалось все меньше.
И на Эрика, кажется, опять нисходило вдохновение. Свежая волна магии растекалась вокруг него все шире – взамен прежней, целиком потраченной на чудо. Преданные Клыки без устали мелькали в руках, отводя в стороны тяжелые лезвия, а прыжки сделались мощнее и выше, будто он опять угодил внутрь чужого сознания. Эрику даже почудилось, что за его спиной взмахивают крылья – как в том грозовом тумане, с Птицей на плечах. Пару раз он недоверчиво оглянулся на ее тело и, действительно, заметил, как вздрагивают белоснежные паруса в такт его скачкам, – даже из далекого сна богиня потянулась к знакомым чарам.
– Так кто же мне все-таки помогает, Дэв? – с торжеством спросил юноша. – Дьявол? Или есть и другие Духи, могущественнее твоих?
Но монстр уже настолько помутился рассудком, что вряд ли Эрика понял, даже если услышал.
Вся паутина держалась теперь на единственном кресте, слепленном из четырех уцелевших радиусов, и грузному Спруту становилось все неуютней на длинных, расползающихся под ногами канатах. Зато Эрик кузнечиком перепархивал с одного на другой, по-прежнему не позволяя себе вынырнуть из опасной зоны, и уже сам гвоздил колдуна с нарастающим воодушевлением – впрочем, без всякого успеха, ни разу не прорвавшись даже сквозь внешние рубежи. Вскоре чудовищный Спрут прочно обосновался вблизи нитяного креста, не рискуя удаляться от него и на пару шагов, – в то время как Эрик продолжал всеми способами прощупывать его оборону. Но слабых мест пока не находил. Четырьмя громадными, выдрессированными до полного автоматизма щупальцами колдун был надежно защищен отовсюду, а про усталость, похоже, давно забыл. И все же Эрик не решался попросту обрушить стального колосса вниз, подрубив последние нити, – кто знает, чем обернется это для Ю?
Взбешенный его увертливостью, Спрут внезапно метнул по сторонам пару клинков, закрутив их в мерцающие винты, и сам рассек с обоих концов поперечину спасительного креста, обвалив вниз тяжелые тросы, – кроме единственного диаметра, в который он вцепился всеми когтистыми ступнями, скрутив их в тугие кольца, будто огромные ладони. За миг до обвала Эрик с чертыханием перескочил на ту же уцелевшую нить, разом лишившись свободы маневра, и приготовился сражаться по прямой – в слабой надежде, что Спрута подведет координация.
Но колдун-великан, привычным взмахом вернув в руки серпы, не торопился нападать – хотя спешить ему как раз следовало. Ибо внизу уже поблекла и раздалась вокруг сияющего купола черная мгла – то ли в преддверии рассвета, то ли стали, наконец, обмякать погибшие щупальца. Впрочем, возможно, это самому Спруту захотелось, чтобы рассеялся туман, позволив горстке зацепившихся за Ю бунтарей ужаснуться гибели их предводителя. Хоть какое-то утешение после сплошных потерь – и разве Дэв не заслужил такой малости? Ах, Горн, Горн, подумалось Эрику. Ну почему мы сейчас не вместе!..
Неожиданно Спрут-исполин заговорил, и голос его теперь больше походил на звериный рык.
– Наконец! – провозгласил он торжествующе. – Превращение завершилось, а с ним – и твой Круг, юный смутьян… Покончено с раздвоением!
– Выходит, и ты решил ту же проблему? – со смехом откликнулся Эрик. – Что за ночь!.. Однако я-то себя отстоял – а вот твою суть, кажется, прикончили Звери. В этом и состоит твое превращение?
– Пусть будет – наше, – осклабился колдун. – Ты ведь очень гордишься своим последним чудом? Поздравляю, оно впрямь удалось на славу! И переживет тебя надолго, если не навсегда. Думаешь, это ты творил Судьбу? Маленький глупый Тигренок…
– Но ведь и не ты?
– И не я, – легко согласился Спрут. – Это Духи распорядились твоим даром – чтобы и он послужил Порядку. Недаром я столько лет берег тебя!..
– И что, – спросил Эрик, – тебя больше не страшит Тьма, не мучают сомнения?
– Совершенно, – качнул головой великан. – Все осталось позади, за порогом, – я сделал последний шаг!
– В смерть?
– В Истину, – возразил колдун. – Отныне я – полномочный ее представитель в этом суетном мире.
– И с новым усердием примешься перестраивать его под себя? Бедный мой Спрут!.. Может, в смерти и есть истина, но вряд ли – вся. Слыхал ты байку о живой и мертвой воде? Исправлять трупы так же бессмысленно, как оживлять уродов. Порознь эти снадобья не действуют – только вместе!