Желтый пепел
Шрифт:
— Ну что ж… Пожалуй, начнем. Устанавливай связь с Мечом.
«Я слежу, — тут же отозвался тот. — Блокировку на магию установишь в самую последнюю очередь, я удержу саму связь».
«Справишься?»
«На Айран отработали. Но там было проще — тебя же я только на нитях держу. Так что заткнись, будь добр».
Боль.
Фэннор, несмотря на всю свою злобность, отдыхает по сравнению с теми преобразованиями, или что вернее, зверствами, которые может сотворить криэйтор. Эльф не мог ничего видеть — удобства ради, Прэдик
Память… Память расплывалась, раздиралась на мелкие кусочки, растворялась в пространстве. Ее не хотелось отпускать, но жесткая рука врача-палача не спрашивала желания «пациента». А потом — мир потух, все его краски поблекли, превратившись в черно-белый калейдоскоп.
Он не мог сказать, сколько это продолжалось. Наверняка, долго. Но не очень.
Когда Рэллмар в очередной раз попытался открыть глаза, он увидел потолок. И пару минут просто смотрел вверх, пытаясь как-то погасить нарастающее отчаяние.
— Вот и все, эльф. Вот теперь все. У тебя есть ночь, чтобы новый шаблон стал как родной. Спи.
— Шутишь что ли?
— Нет. Спи. Помочь?
— Не надо.
— Надо, — вздохнул криэйтор. — Спи.
Ему было достаточно провести над лицом Рэллмара ладонью, чтобы заставить того уснуть. Наблюдая за ним, Прэдик сидел на пороге и думал. О чем — сам толком не мог сказать. Наверное, о том, что заставляет всех их добровольно идти на такое мучение, пересиливать себя, заставлять, — но идти. И, пожалуй, впервые за всю жизнь он пожалел о том, что не человек. Или эльф….
Ночь еще и не думала уступать свои права рассвету, когда Прэдик принес бесчувственное тело эльфа. Заботливо, словно старший брат, уложив его, он одним прикосновением разбудил девушку.
— Что-то мне все это кажется подозрительным, — произнесла она, несколько мгновений полюбовавшись на царящую за окном тьму.
— Все уже сделано, — согласно кивнул Прэдик.
— Почему…
Он не дал ей договорить.
— А потому, что за работой криэйтора следит либо его сородич или вассал, либо следующая жертва. Ты хотела бы рискнуть? Кроме того, у Рэлла другого выхода все равно не оставалось, а отката тебе все равно не выдержать.
— А если бы я рискнула? — она понимала, что разговаривать так с криэйтором слишком опасно, но ничего поделать с собой не могла. — Прэдик, разве ты меня вассалом сделать не можешь? Да и боль… Порой это небольшая цена.
— Вот ее и платит Рэллмар. Вассалитет у криэйтора, особенно если вассал не криэйтор, невозможен в принципе. Ну а я, как изгнанник, вообще не могу иметь вассала. Что касается боли, повторяю еще раз, тебе не выдержать отката. Гарантию даю.
— Это откуда такая уверенность? — она покосилась на собеседника.
— Оттуда, — тот явно не собирался ничего пояснять, но его уверенный тон не давал повода для сомнений — так и будет.
— Ладно.
— Я практически полностью изменил его память с того самого момента, когда ему удалось избежать смерти. Копия осталась, так что это совсем не страшно. Восстановим. О нашей встрече он забудет, словно бы вы проездом через город следовали. И не надо ему обо мне напоминать.
Фраза за фразой, криэйтор объяснял, что именно стоит им сделать, чтобы не вызвать подозрений. Девушка не пропускала ни звука, понимая, что от любой мелочи зависят их жизни.
Проснувшийся Рэллмар был задумчив.
— Ну так что?
— То есть? — он поднял на девушку удивленные, непонимающие глаза. — А… предстоит…. Очень рискованный трюк. Мне нужно уговорить Старших, чтобы они провели меня по Картелину до башни Воителя, в обход Стражей. Трюк смертельный… Как его провернуть — я пока не представляю. Придется быть очень убедительным, чтобы они мне поверили. Ну а если не получится… То действительно конец.
Она спустилась вниз, потянув за собой Рэллмара, кивнув хозяйке заведения, присела за ближайший столик.
— Что будешь есть? И рассказывай давай уже!
— Что-нибудь съедобное и горячее. Неважно что, — коротко ответил эльф и почти минуту молчал, собираясь с мыслями. — А сейчас… Сейчас мне надо встретиться с теми, кто помнит не одного Воителя… Мне даже представить сложно, какой силой они обладают.
Она внимательно выслушала речь эльфа и чуть заметно кивнула своим мыслям. Подняла взгляд на подавальщицу в опрятном платьице и белом передничке:
— А мне вина, подогретого, с пряностями и чего-нибудь съестного.
Она повернула голову к Рэллу, когда девушка отошла на кухню за заказом.
— Рэлл, как ты думаешь, если мир может погибнуть, они тебе откажут? — чуть ехидно заметила Йаххи. — И как собираешься убеждать?
— Учитывая последние события, они мне наверняка не доверяют. Я им тоже, если честно. Ну и есть опасность, что мне и слова сказать не дадут — пристрелят на дальних подступах. А убеждать я их не буду. Просто открою свою память — пусть смотрят, как оно было на самом деле… Если это их не убедит, то, как умирать, будет уже неважно. Днем раньше, днем позже…
Рэллмар одним глотком осушил полкружки.
— Никогда столько не пил, — он то ли пожаловался, то ли просто констатировал факт. — А мир… Мне самому, если честно, нет никакого дела до Анлиона. Он отобрал у меня все, что было — мама, Алиэни, Айран… Я потерял самых дорогих, самых любимых, способность к магии — все. Так что пусть катится в преисподнюю… Если бы не просьба Айран… — Рэллмар грустно улыбнулся и снова отпил вина. — А мне в любом случае крышка. Если мне поверят, то, как только все закончится, Старшие снимут защиту и Стражи просто разорвут меня на крошки, если нет — я погибну вместе с миром. Вот такой вот невеселый расклад получается.