Желудь на ветру. Страницы конспекта студенческой житухи
Шрифт:
— Здравствуйте. Можно?
— Заходите, заходите, раздеваться на том столе... А где остальные?
— Ну, они, в общем... это... как его... подойти должны... Наверное.
— Фамилия?
— А?
— Фамилия как ваша?
— Пантюхин.
— Так, Пантюхин, вы у меня были... Да вы вообще ни разу не были! Вы вообще, Пантюхин, думаете сдавать или что?
— Да нет, ну, я, конечно... это... вот, чертежи принес.
— Давайте первый лист. У вас что?
—
— Ну что у вас, как это... на первом листе у вас что?
— А, на первом? Ну, этот, как его... название тут такое... А! Козловый кран!
— Может, козловой?
— Ну да...то есть...
— Так у вас же консольный.
— Поворотный?
— Н-ну... вы, что, не помните?
— Да... то есть, нет... вот у меня задание. Мостовой кран.
— Дайте сюда.
Внимательно изучив рисунок к заданию, преподаватель с Пантюхиным пришли к общему мнению, что держат чертеж вверх ногами, и перевернули его.
— И точно, мостовой! Как это я сразу...
Преподаватель углубился в чертеж, мучительно вспоминая, чем линия видимого контура отличается от штрих-пунктирной.
— Так. Мгм. Да. Вот здесь, здесь, здесь и здесь переделать. Вот это вообще убрать. Понятно почему?
— Ну... то есть... понятно, в общем... это я просто... Я перечерчу лист.
— Ладно, давайте, подпишу. А, так он у вас уже подписан!
— Разве?...
— Да, вот подпись и число — восемнадцатое марта пятьдесят четвертого года.
— Да нет же, как это... Да нет же, тридцать четвертого!...
( До Пантюхина постепенно начало доходить, что в трубку перед пасхой он засунул чертежи, с которых собирался сдирать.)
— Что?... Подождите, тут кто-то в дверь ломится. Не заперто!
Вошла секретарша завкафедрой, и тоже не в настроении.
— Анатолий Никитич, после консультации зайдите к завкафедрой!
— Хорошо, хорошо!... Так, на чем мы остановились?
— Н-ну, это... что первый лист уже подписан...
— А, ну да. Давайте, отмечу. Так, Пантюхин первый лист сдал. Давайте второй.
— Сейчас?
— Ну да, да, давайте быстрее, еще к завкафедрой идти надо.
— Ну да... сейчас... счас найду...Ага. Вот.
— Так... Что это?
— Это... ну, как его... в общем, это самое... ну... это... таль это.
У преподавателя от удивления стали круглыми глаза.
— ТАЛЬ???!!!
— Да... то есть нет... ну... где-то... в общем...
— А почему у вас тут написано "Общий вид тепловоза?"
— Как это... ну да... это... как его, господи... да... Так это вообще не мой лист! Это из дипломного.
— Как, вы уже диплом чертите?
— Да... то есть, нет... это так...
— Похожи?
— Ну да... вот если так смотреть, то конечно... если отсюда, то... что-то... в общем, перепутал. В следующий раз обязательно.
— Так. А пояснительная?
— Ну, введение я уже со...составил. Ну и этот, как его...ну, этот... самый... титульный лист. Сейчас прочитаю.
— Титульный лист?
— Нет, введение: "В материалах двадцать шестого всесоюзного совещания по вопросам краностроения с особенной остротой подчеркнута необходимость всемерного и неустанного повышения энерговооруженности кранов и снижения их металлоемкости. Сейчас, когда наша страна прочно заняла лидирующее положение по производству грузоподъемных крюков на душу населения, первостепенное значение приобретает"...
— Хватит, хватит. Первый раздел в следующий раз принесете. Да, передайте, чтоб в следующий раз все были. У меня от этого вашего разгильдяйства голова раскалывается.
— А может они того... еще подойдут?
— Сколько сейчас?.. Скоро два?! Нет, вряд ли. Да нет же, никто не подойдет.
— Ну, а вдруг, может, кого... должны вроде...
— Я говорю, никто не подойдет! Все, ухожу к завкафедрой. И в следующий раз чтобы все принесли первый лист!
— Ага, конечно... обязательно передам... — и Пантюхин выскочил за дверь, довольный, что отметился.
МАВРИКИЕВНА И НИКИТИЧНА О БИТМЕ
— Здравствуйте, Вероника Маврикиевна!
— Да-да! Здравствуйте, Авдотья Никитична!
— Ты все торчишь?
— Да. О-хо-хо-хо-хо! Что вы сказали?
— Я тебя спрашиваю: ты все торчишь?
— Где?
— Не "где", а отчего. У меня к тебе новость. Внук мой в институт поступил.
— О-хо-хо-хо-хо, какая радость, о-хо-хо-хо-хо! А в какой?
— Сейчас я тебе точные координаты назову. Значит так, дай бог памяти: БИТМ, ФТМ, 76ЛК2, вариант двадцать седьмой.
— Секретный?
— Почему секретный?
— Ну, ведь вы сами говорите, у них все зашифровано...
— И! И! И! Какой секретный! Я тебе сейчас все переведу. БИТМ — это Брянский институт транспортного машиностроения. ФТМ — факультет транспортного машиностроения. 76ЛК2 — это у них группа так называется. А 27 — это его номер по счету в группе. Понятно!
— Ну так бы сразу и сказали! А то: "эфтээ'м", "э'лка"...
— Не "э'лка", а ЛК! Привыкать надо к современным выражениям! Вот ты, скажем, знаешь, как надо кайф ловить?
— В проруби?
— И! И! И! В какой проруби, дурья твоя голова! Это у них так бывает: идут на экзамен десять человек, и все со шпорами.