Жемчужинка

Быков Сергей Николаевич

Десяток напряженных секунд и… перед нами, на мягком пористом "языке" предстала огромная, больше полуметра, жемчужина. Идеально круглая, перламутровая, с радужными разводами.

– Ва-а-а… - челюсть Старого отпала! Наверное, он ожидал чего-то другого.

Честно говоря, и я ожидал всего чего угодно, но не этого. Не знаю, правда, чего, но не огромной жемчужины. Как она поможет девятым в Искуплении - не знаю. Хотя тут же везде магия. Может, и она волшебная?

– Жемчужина?
– Старый растерянно повернул ко мне плоскую морду.

– Я бы сказал - жемчужинка! Симпатичная такая…

–

Внимание, Господин Мо, - вдруг на нас на всех обрушился голос сверху, - Хотите назвать - Жемчужинка?

– Э-э-э… - я настолько обалдел, что больше меня обалдели только остальные. Впервые Система соизволила заговорить со мной гласом с небес. Причём, это услышали все!

– Ва-а-а… - отпал челюстью Старый снова.

– Жемчужинка?
– переспросил я от неожиданности.

– Принято!
– грохнуло сверху.

И в тот же миг по поверхности жемчужины прошли разноцветные волны, она мягко засияла и… - чпок! Лопнула, как мыльный пузырь. И вместо неё на мягком розоватом "языке" лежала, свернувшись калачиком, маленькая девочка. Годика три-четыре. Голенькая, если не считать длинных, даже на вид шелковистых, сине-зелёных прядей пышных слегка кучерявившихся волос. Ох, у кого-то я такие видел!

– Ва-а-а… - челюсть Старого упала опять, но уже на уровень груди. Никогда глаза большого лягуша ещё не залипали в одну точку так долго.

В ответ девочка пошевелилась, потянулась, и села. Веки её затрепетали, она открыла огромные синие, сочащиеся муаром глазищи, и, радостно улыбнувшись во все свои белоснежные зубки, протянула ко мне ручки и отчетливо выпалила: Папа!

– Папа!
– вскрикнули мы со Старым в унисон.

– Па-а-па!
– подтвердило дитя вовсю улыбаясь, и делая своими маленькими пальчиками хватательные движения, - дай-дай-дай… - Па-па!

Я был в шоке! Нет, правда! Настолько, что может быть впервые за всю свою жизнь в Бесконечной Вселенной использовал опознание на разумном. Магия-то сразу вернулась, как только мы вышли из портала.

"Жемчужинка. Дочь Господина Мо. Божественный ребёнок????????????"

– Что????!!!!
– просипел я сдавленно.

– Папа, - нетерпеливо подпрыгнула Жемчужинка.

– Однако… - проскрипел Старый.

Кач-кач, скрип-скрип… Медленному покачиванию кресла вторит успокаивающее и тихое цвирканье какой-то букахи-цикадки в прибрежных кустах. Ночь, звезды, ленивые, практически беззвучные волны, еле-еле наползающие на пляж. Кое-где, в прозрачной воде фосфоресцируют бледными оттенками синего и красного рачки и редкие кальмарчики, что охотятся на нерасторопных. В воздухе время от времени проносятся крупные светляки и лохматые бражники… Ночная жизнь кипит, но это кипение тихое. Покой и лепота…

За спиной, почти неразличимый в темноте, бдит Головастик. А на моих руках, закутанная в мягкие складки живого одеяла, подгон от пчёлки Вики, безмятежно и сладко, как могут только малые дети, спит маленькая девочка. Наружу точит только милая моська. Высокий чистый лоб, посапывающий носик-курносик, ямочки на щеках, несколько сине-зелёных локонов возле розового ушка… Лёгкая полуулыбка блуждает у Жемчужинки на губах, наверное, ей снится что-то приятное. Это хорошо,

это правильно. Сегодня для неё был очень насыщенный день. Столько событий, столько впечатлений, столько знакомств…

А вот мне не спится. Какой тут сон. Жду, не может не прийти. А пока, кручу-верчу и всю ситуацию, и её отдельные элементы в растревоженном сознании. И невольно возвращаюсь к событиям прошедшего дня.

Игнорировать протянутые ручки было просто невозможно! И когда я взял девочку на руки, она тут же смачно приложилась к моей щеке слюнявым поцелуем и счастливо засмеялась, словно рассыпали богатую жмень хрустальных кристалликов! И я поплыл… Передо мной пронеслись лица, глаза, улыбки многих и многих ребятёнков, что вот также сидели у меня на руках за долгие, очень долгие годы. Лица своих потомков и чужих, но не менее любимых детей.

Безграничное доверие, искренняя радость, детская любовь так шибанули от хрупкого тельца Жемчужинки, что меня аж повело! Губы сами собой расползлись в довольной улыбке. И словно вспышка меня озарило осознание, это - моё, родное! Мне вдруг стало совершенно всё равно, отчего и как, почему у меня и для чего у меня "образовалось" такое чудо. Да вообще фиолетово! У меня был сын, там на земле. А вот теперь есть дочь! Тут на Океании! Ну, и слава Богу!

– Доча, - прижимая к себе малышку и вдыхая её едва уловимый, вкусный запах молока, -проворковал я.

– Па-а-па, - радостно отозвалась она.

Ну, а дальше началась кутерьма и бомболойло!

Набежала толпа бацхвари, все, от мала до велика! Каждый хотел посмотреть, потрогать. Они хоть и дисциплинированные разумные, но живое сокровище народа даже их выбило из колеи. Думал, что девочка испугается, и хотел было окоротить набежавших, но как бы не так! Она живо вертелась у меня руках и, смело кладя ладошку на плоские морды бацхвари, четко звенящим голосом произносила…

– Квака! Кварри, Квик, Ква!

Всех, не спутав никого, она называла поимённо! Удивительно! Хотя, честно говоря, не удивительней всего остального. Лягуши осторожно прикасались к её ручкам, ножкам, гладили волосы. Замирали, когда она их касалась в ответ, и блаженно подкатывали глаза в кучу. Явно Жемчужинка оказывала на них некое воздействие. Когда я спросил Квака, что это было, он честно ответил.

– Не знаю. Покой, надежда, уверенность, что всё будет хорошо, ожидание чего-то радостного… Трудно выразить. Никогда раньше такого не испытывал так ярко и всё вместе.

Потом Жемчужинка увидела Головастика! Он всё терся сзади да незаметно, явно тоже обескураженный ситуацией. Ведь он часть меня. А тут приблизился осторожно.

– У-у-у!
– восхитилась дочь и, издав восторженный визг, она вытянула к нему ручонки и радостно запрыгала.

– Папа! Папа! Дай-дай-дай! Головася! Головася!

Если я и мог кому полностью доверить ребёнка, так это однозначно Головастику. Уж как его любили дети, и он их, мне хорошо было известно.

– Головастый, отвечаешь… - передавая в цепкие щупальца дочку, не смог удержаться я от ЦУ. Хотя и зря всё-таки. Не уронить, не повредить, не проглядеть, а про защиту вообще молчу.