Жемчужная бухта

Лоуэлл Элизабет

– Один ноль в твою пользу по этому вопросу, Янь, – иронически произнесла она. – Если бы они еще чуть-чуть поближе прижались друг к другу, то понадобилась бы бригада хирургов, чтобы разъединить их. Я не знала.

Арчер оторвался от Ханны, шепнув ей на ухо, чтобы она следовала его указаниям. Заколебавшись, Ханна кивнула, тревожно глядя на Эйприл. Эта женщина была хорошо сложена и недурна собой. У нее были блестящие черные волосы и такого же цвета глаза, изящные восточные черты лица. Она потрясающе двигалась. Темно-красная шерстяная юбка, обтягивающая

ее роскошные бедра, была элегантной и строгой. Гордая посадка головы выдавала в ней человека властного.

– Что у тебя на уме? – спросил Арчер.

– Как производить такие жемчужины, из-за которых умирает брат Иня? – холодно ответила Эйприл. – Мне кажется, это должна знать веселая вдовушка.

– Я знал Лэна, – жестко произнес Арчер. – Ты извинишься перед Ханной за неудачную остроту.

– В этом нет необходимости, – поспешно вставила Ханна.

Улыбка Эйприл была столь же жесткой, как и голос Арчера. Она повернулась к Ханне.

– Мне жаль, что ваш муж был скотиной. Если бы у меня был такой муж, я бы похоронила его много лет назад и танцевала бы на его могиле. А сейчас скажите, как вы делаете эти чертовы жемчужины.

– Я не знаю.

– Чепуха.

– Нет, – возразила Ханна.

– Докажите это, – сказала Эйприл.

– Как можно доказать отрицание? – спросил Арчер.

– Хороший вопрос, хитрец. Жду ответа.

Чан посмотрел на Ханну, раскрасневшуюся от объятий Арчера. Его это уязвило, но он не подавал виду.

– Как, вы думаете, Лэн получал черные радуги?

– Я не знаю. Он мне не говорил.

– Посмотрев на ваши губы и роскошную задницу, я понял, что вы смышленая леди, – холодным тоном говорил Чан. – Поделитесь вашими мыслями на этот счет.

Арчер взглянул на него так, что рука Эйприл непроизвольно скользнула в черную сумочку.

– Я допускаю, что он мог их выращивать, – сказала Ханна, словно не замечая грубости китайца.

– Объясните, – приказала Эйприл.

– Когда мы сеем жемчужину, – начала Ханна, – мы осторожно приоткрываем раковину и делаем надрез в живой плоти. Туда кладем шарик, а вместе с ним кладем кусочек живого покрова от другой устрицы. Именно с него и начинается процесс формирования новой жемчужины.

– Итак, вы думаете, что секрет в кусочке покрова, помещенного внутрь? – уточнил Чан. Нахмурившись, он рассеянно теребил манжеты своей кремовой рубашки.

Костюм синего цвета прекрасно сочетался с глазами Ханны, и это его раздражало.

– Кофе, – сказал Митчелл, стоя в дверях.

– Подавайте, – распорядился Арчер. Митчелл вошел, поставил поднос на низкий столик со стеклянными статуэтками и выжидательно взглянул на босса. – Спасибо, можете идти. Если кто-нибудь будет звонить, то я все еще в Австралии.

– А миссис Джой здесь? – уточнил Митчелл.

– Миссис Джой, – отчетливо произнесла Эйприл, – нет. Вы вообще никогда о ней не слышали.

– А мистера Яня Чана тоже нет?

– Кого? – угрожающе переспросила Эйприл.

Митчелл кивнул и мягко закрыл за собой дверь.

Пока Арчер разливал

кофе, Эйприл пыталась не смотреть на яркий пейзаж на стене, но не смогла. Она восхищалась картинами Сыози.

– Прошу, – сказал Арчер, указывая на поднос с сахаром, сливками, корицей и другими специями. Эйприл к кофе не притронулась.

– Что случилось с жемчужинами, которые вы купили у Иня?

– Я купил у него жемчужины? – спросил Арчер, прихлебывая черный кофе.

– Не уходите от ответа, хитрец. Мы оба знаем, где вы с Ханной провели сегодняшнее утро.

– То есть спать допоздна – преступление? – поинтересовалась Ханна.

– Спать – нет. Кувыркаться тоже. А вот автоматы – преступление, – сказала Эйприл, метнув в Ханну черный взгляд. – У вас есть мозги, миссис Макгэрри. Не хватает здравого смысла. Но мозги настоящие. На что это похоже – умирать вместо любимого человека?

Ханна побледнела. Она не хотела вспоминать свой сон, в котором Арчер бы умер, если бы она что-нибудь не сделала. В тот момент Ханна не думала, что тоже стала соучастницей. Не думала о собственной безопасности.

– Она сделала бы то же самое и для незнакомца, – отрезал Арчер. – Она иначе не может.

– Святая Ханна? – неодобрительно переспросила Эйприл. – Что бы ты ни говорил, хитрец, я; считаю, что ты не прав.

Она подняла голову, с минуту разглядывая Арчера и Ханну.

– 0'кей, – сказала она потом. – Попробуем по-вашему. Но если это не сработает, тогда уж ничего не поделаешь. Придется действовать по-моему.

Арчер ждал, стараясь ничем не выдать свои чувства. Мысль о том, что Ханна подставила себя, чтобы спасти его, одновременно злила и радовала.

– Сегодня утром два больших белых парня вошли в «Луну дракона» вскоре после шести, – спокойно сказала Эйприл. – Инь пьет чай, подсчитывает выручку в своем скудном уме и держит украденные черные жемчужины. Пятеро его братьев по триаде сидят за соседним столом и хлопают глазами. Через несколько минут входит высокая белая женщина и бросается на одного из белых мужчин. Если бы она этого не сделала, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Ты меня слышишь, хитрец?

– Слышу. – Он взглянул на Чана. – Кажется, вы все это уже слышали раньше. Вам нравятся зеленый чай и сушеная рыба на завтрак?

Чан молча смотрел на него ясными умными глазами.

– Мужчина и женщина лежат на полу, пока кто-то стреляет из пистолета, – продолжала Эйприл. – Джейк Мэллори, ах, извините, второй белый парень укладывает пятерых болванов и палит из автомата. Он разрушает стену, а заодно и тело брата Яня, Лина, который был слишком глуп, не понимая разницы между дешевой деревянной панелью и бронежилетом. Белые приятели уходят, забрав жемчужины и оставив деньги – между прочим, пронумерованные не по порядку стодолларовые купюры. Их ждет машина, за рулем которой сидит еще один большой белый парень. Светловолосый. На машине нет регистрационных номеров. Ни на чем в кафе нет отпечатков пальцев. Чистая работа. Ты все еще здесь, хитрец?