Жена Болотного царя
Шрифт:
Еще через полчаса в комнату ворвалась хмурая Агнэ.
Я как раз успела размазать кашу по тарелке ровным слоем и не знала, чем еще себя занять.
— Что-то случилось?
— Я хотела позавтракать с тобой, но отец запретил, — пожаловалась она.
— Со мной? Зачем?
— Ну как же? Тебе же одиноко! — В голосе ее было столько Сэнарвной веры в то, что последние сорок минут я буквально изнывала от одиночества и скуки... я просто не смогла ей признаться, что совсем неплохо провела время.
Полежала в мягкой постели,
— Можно задать тебе вопрос? — поинтересовалась я, забыв ответить на ее улыбку.
Агнэ посмотрела на меня с подозрением, но кивнула. Села в изножье кровати и приготовилась… судя по всему, оправдываться.
Подавить смешок удалось с трудом — часто, видимо, она тут правила нарушает, раз любой намек на серьезный разговор заставляет ее приготовиться к бою.
— Почему ты так хорошо ко мне относишься? — спросила прямо, не имея сил и терпения на долгие подводы к важной теме. — Я же ничего для тебя не сделала.
Ксэнара удивило то, как легко я добилась расположения царевны, значит, бросаться с объятиями на первого встречного было не в ее характере. И чем я могла заслужить ее расположение, было непонятно.
Агнэ расслабилась, но вздохнула тяжело, будто ее уже заставляли отвечать на этот вопрос.
И кто знает, может, и заставляли. Едва ли царь так легко принял новость о том, что его дочь столь быстро мною очаровалась.
— Сделала, — сказала она. — Там, в лесу, когда я совсем заблудилась, на моем пути появилась ты.
— И все? — удивилась я.
Она фыркнула.
— И все сразу наладилось.
На одно короткое мгновение я почувствовала себя талисманом. Посеребренным треугольником на кожаном шнурке, какие обычно заговаривали на удачу…
Неужели все так просто? Открытый взгляд царевны не позволял сомнениям зародиться.
Может, и так. Много ли нужно ребенку?
Она смотрела на меня, терпеливо ожидая следующий вопрос, которого у меня не было.
— А твой дядя грозился отвести меня смотреть на Утопленницу, когда выздоровею, — невпопад сообщила я, чтобы как-то заполнить тишину.
Агнэ мгновенно оживилась. Глаза ее засветились уже знакомым азартом.
Когда в прошлый раз я видела ее такой воодушевленной, мне пришлось исходить всю торговую площадь, заглянуть в каждую лавку и извести себя примерками… и себя, и Сэнара, который успел сто раз пожалеть, что увязался за нами.
— Устроим там пикник!
Мои самые страшные опасения подтвердились — девочка загорелась новой идеей.
Род 1 – совет, состоящий из предков. Всего предков 9 эва.
ГЛАВА IV. Утопленница
Болезнь
Остальное время рядом была Агнэ. По моей просьбе она принесла из библиотеки несколько книг, которые, на ее притязательный взгляд, могли бы мне понравиться, но читать их не давала.
Девочке не хватало общения, она бежала от одиночества, о котором я так мечтала…
И мне не оставалось ничего другого, кроме как защищать ее от тишины. Я же вроде как взрослая, я должна.
Агнэ была полна энергии, которую ее отец, ослепленный традициями, пытался сдержать. И чем дольше я с ней общалась, чем больше узнавала, тем отчетливее понимала, что в скором времени нас с царем ожидает серьезный разговор.
Вот только я наберусь сил и смелости… или просто сойду с ума, подкараулю Ксэнара в каком-нибудь тихом месте и с удовольствием выскажу ему все, что думаю о его способах воспитания. Потому что меня воспитывали совсем как Агнэ и ничего хорошего из этого не вышло…
Потом, конечно, придется собирать вещи, мириться с мыслью, что я провалила задание, данное мне магом, и привыкать к тому, что до скончания своих дней я буду жить среди незнакомых людей, на чужой земле по ту сторону гор. Не было во мне уверенности в том, что царь стерпит мою дерзость и не изгонит из своих владений.
Мысль эта пугала, но сияющий взгляд царевны, когда она говорила о нашей скорой вылазке к Утопленнице, не позволял отказаться от затеи.
Я хотела сделать для нее хоть что-то. Хотя бы попытаться открыть Ксэнару глаза на правду.
Иначе вина за то, что я обманываю маленькую доверчивую девочку, сожрет меня, в этом не приходилось сомневаться.
На третий день, ближе к вечеру, когда Агнэ, изнемогая от безделья, просто слонялась по моей комнате, я уже чувствовала себя почти здоровой и восхитительно бодрой и все же осмелилась проявить любопытство:
— Что-нибудь интересное за стенами этого дома сейчас происходит?
Она застыла на несколько мгновений у стола, задумчиво водя пальцем по теплому дереву. Кивнула.
И охотно, как, казалось, делала все на свете, поделилась последними новостями.
— На улицах ходили слухи, что ты не болеешь, а просто прячешься от всех. Вроде как ждешь, когда о тебе забудут. Но тебя никто не осуждает, — поспешно добавила царевна, заметив мое удивление. — Многие жалеют. Говорят, бедная девочка, потеряла все… ну и прочую глупость.
— Ходили слухи? — переспросила я. — Больше не ходят?
— Ну… Сэну надоело, и он потребовал справедливости. Вроде как если его обвиняют во лжи, то пусть скажут это ему в лицо. Никто, конечно, не стал этого делать, так ведь можно и на вызов нарваться.