Жена брата. Забрать своё
Шрифт:
— Я вернусь через десять минут. Подождите, пожалуйста.
Мужчина кивает в знак согласия. Снимаю верхнюю одежду, оставляю ее на заднем сиденье машины. Теперь в любом случае вернусь. Я не должна верить никому. Нужно поступить так, как подсказывает сердце. А оно говорит, что нужно сваливать. Как можно дальше!
— Прости меня, Алена, — заговаривает женщина, как только я присаживаясь в кресло напротив нее. — Я должна была догадаться. Еще в тот день, когда ты впервые к нам пришла с Сережей... Рома был очень расстроен. Это невозможно было не заметить. Он еще тогда пытался объяснить, что... — она замолкает. Задумывается.
— Вы подслушали наш разговор с Сергеем? Или это получилось случайно? — потираю пальцами переносицу.
— Рома ушел из дома, — зачем-то говорит она, игнорируя мои слова — И причина этому ты, Алена.
— С чего вы так решили?
— Я не ребенок, — глубоко выдохнув, облизывает губы. — Сережа тебя как-то шантажировал, верно поняла я, да? А потом еще и Рому... Знаешь, младший сынок всегда был ревнивым. Он...
— Ревнивым? — теперь я перебиваю. — Вы это называете ревностью? Господи, — усмехаюсь. — Простите меня, но я выскажу свое мнение. Сережа больной! — кручу пальцем у виска. — Понимаете? Он больной! Не нужно его защищать! Он меня шантажировал! Обещал опозорить, если я не приеду с ним в этот дом и не притворюсь его девушкой. Нет, я, конечно, понимаю, что я тоже тупая! Но, черт раздери, у меня были причины! И да, я любила Рому! Мы были вместе, но я даже представить себе не могла, что они с Сережей братья.
Я на эмоциях говорю все как есть. Прикусываю нижнюю губу, понимая, что зря откровенничаю. Мотаю себе нервы. Хотя, может, оно и к лучшему. Пусть женщина знает, как мою жизнь ее сьновья испоганили!
— Продолжай, — тихо просит она.
— Потом Рома как-то смог Сережу образумить. Некоторое время мы были вместе. Все было отлично, пока Рома не сказал, что я должна выйти замуж за Сережу, — усмехаюсь, потирая лицо. Смахиваю с щеки слезу. — У меня бабушка в больнице лежала. Нуждалась в операции. У Ромы было условие: я стану женой его брата, а он в свою очередь спасет жизнь моего единственного родного человека.
— И ты согласилась? — перебивает. — Если бы я все это знала... Я сама помогла бы тебе! Не позволила бы, чтобы они с тобой так поступили, — на самом деле она говорит тихо, но мне кажется, что кричит. — Мне очень стыдно, Алена. Но Рома... Нет, я не верю, что он мог так поступить. Он у меня не такой...
— Ага, он не такой... — грустно усмехаюсь, сглатывая комок. Выдыхаю. — Но теперь, слава Богу, меня с вами... С вашей семьей ничего не связывает. Мы развелись с Сережей. Надеюсь, больше никогда вас не увижу.
Хочу встать, но бывшая свекровь почему-то смотрит на мой живот. Потом переводит взгляд на меня. Не нравится мне все это.
— Но это у тебя вряд ли получится, — тихо произносит она. — Ты не можешь от сына скрыть свою беременность. Он отец и имеет право знать, — кивает на мой живот, вгоняя меня в ступор.
Откуда?! Откуда она знает?!
— Что ты сказала, мама?
Черт дери! Только этого не хватало!
ГЛАВА 11
Мысленно ругаю себя. Нужно было сваливать, а не возвращаться. Если не быть безжалостной, то с тобой поступят безжалостно. Сережа стоит у лестницы, отшатывается. Он явно
— Мне пора, — голос срывается.
Сжимаю руки в кулаки, стараюсь не паниковать. Мне стыдиться нечего. Ничего плохого я не сделала. Просто доверилась не тому человеку и забеременела. Но им всем это знать незачем. Нужно выкручиваться. Иначе они меня не отпустят.
Господи, откуда эта женщина узнала?
— Что мама сейчас сказала? — парень еле двигается, идет в мою сторону. Я пячусь назад. — Алена! Я тебя спрашиваю!
— Тон сбавь, — вдруг заявляет бывшая свекровь. Голос строгий и холодный. — Мы о тебе говорили. Я слышала, как ты орешь на нее. Как обращаешься. Хорошо, что от тебя не забеременела. Посмотри на себя, — выплевывает со злостью. — Вы еще не готовы родителями стать. Сами как дети. Ты — в первую очередь. Вместо того чтобы постараться помириться, ты еще и пьяный шляешься. Отец будет злиться.
— Я работал весь день. На что отец злиться будет? Вы меня задолбали, — еле выговаривает. — Работаешь — плохой. Не работаешь — снова плохой. Достали.
— Бездельничай тогда, — женщина повышает голос. — Иди душ прими. Желательно холодный. А потом спускайся сюда. Поговорим серьезно. Давно надо было.
— Я спать. Оставь все на завтра.
— Сегодня, Сережа. Я жду. Иди.
Бывший матерится сквозь зубы, идет обратно к лестнице. Еле тащит ноги за собой. Но зачем-то останавливается на первой же ступеньке, смотрит на меня. Цокнув языком, усмехается. Поднимается, сжимая рукой перила.
— Нет ничего подобного, — тихо уточняю, как только слышу, как захлопывается дверь на верхнем этаже. — С чего вы взяли?
— Я не ребенок, — повторяет она слова, сказанные несколько минут назад. — Рома знает?
— Нет ничего подобного, говорю, — злюсь. Тошнота к горлу подкатывает. От нервов ежеминутно сжимаю подол кофточки. — Нас ничего не связывает. Нечего ему рассказывать. Видеть его не хочу. Простите. Может быть, будет неприятно слышать, но нет ни капли желания иметь что-либо общее с вашей семьей. Не выдумывайте. Всего хорошего! — направляюсь в прохожую. Но свекровь продолжает:
— Рома должен знать, Алена. Ты обязана рассказать!
Ничего я не обязана. Пошли вы все к черту!
Завтра же уеду в Москву.
Как сажусь в машину, как доезжаю, уже не помню. В голове крутятся одни и те же слова: откуда женщина узнала о моей беременности? Точно не мои девочки рассказали и не Лера. А кроме них никто не знает.
Покидаю салон автомобиля и, не обращая внимания ни на что, иду в дом. Меня ужасно трясет, не могу взять себя в руки. Не сразу замечаю Рамиля, стоящего у двери. Он открывает ее, приглашает внутрь жестом руки.
Помогает снять верхнюю одежду. Смотрит так внимательно... Рассматривает, будто хочет в чем-то убедиться. Но в чем?
Я так мечтала о старшем брате... И сейчас складывается такое впечатление, что бог меня наконец услышал, поэтому послал этого мужчину. Пересек наши пути.
— Алена, — зовет он меня, когда я делаю шаг в сторону гостиной. Встает напротив. Взяв за подбородок, поднимает вверх, заставляя смотреть в глаза. — Он тебя трогал?
Сглатываю ком в горле. Требовательный тон Рамиля меня пугает. Я четко понимаю: если бы Сережа поднял на меня руку, Рамиль, не задумываясь, уничтожил бы его.