Жена чужого мужа. Счастье взаймы
Шрифт:
– Это навсегда, Вита, – предупредил он меня, надевая кольцо на палец. – Я никогда не отпущу тебя, если мы поженимся, понимаешь?
– Не отпускай, – прошептала я, чувствуя наворачивающиеся слезы счастья на глазах.
Но он не сдержал обещание. Булат не просто отпустил, он сам бросил меня.
Сейчас
Я знаю, что дал слабину, поддавшись инстинктам, но Вита всегда будила зверя во мне. Только ей удается затронуть ту часть меня, которую я предпочитаю держать под жестким контролем, потому что потакание своим слабостям
Виталина, мать ее, Сергеевна! Все такая же красивая, хоть и побитая жизнью. Так и хочется выжать из нее по капле всю ее ярость и ненависть, заставить снова растаять в моих руках, но лучше не начинать заново то, что все равно принесет одни лишь проблемы.
Если мой отец и был в чем-то прав, так это в том, что я не могу спокойно жить без приключений на свою задницу. Какого черта, спрашивается, я поперся к ней? Из всех людей, именно к ней! Черт попутал, другого объяснения нет. Зато есть последствия, с которыми нужно разобраться.
Когда я прихожу навестить сына на следующий день, я вижу лишь ее тень, прежде чем Вита исчезает в своей спальне.
– Здравствуйте, Булат Булатович! – приветствует меня няня.
Я киваю ей и смотрю на ребенка, который лежит в забавном детском лежаке. Без понятия, что это за хрень, но выглядит удобно, а малой, кажется, вообще кайфует, судя по довольному выражению его маленького личика. До чего же, все-таки, крохотный мальчонка!
– Оставь нас, – говорю я няне, потому что не намерен общаться с сыном в ее присутствии.
Она тут же уходит и только после этого, я присаживаюсь на корточки перед Асадом. В груди растет чувство довольства, когда я думаю о том, что Вита дала ему это имя. Оно идеально ему подходит, идеально подходит наследнику Тагировых.
– Ну здравствуй, мой лев, – усмехаюсь я, касаясь кончиком пальца мягкой щечки мальчика.
Ни черта не знаю о детях, так как меня мало волновали мои племянники до того возраста, когда они уже начинают изъясняться человеческим языком, но этот малыш мой. Так что я собираюсь привыкать к каждодневной роли отца несмотря на то, что прямо сейчас он во мне, очевидно, не нуждается.
Асад реагирует на меня легким, едва заметным подергиванием рта. До чего же он, все-таки, милый. Странно думать так, но никак иначе не назовешь чувство, которое этот ребенок вызывает во мне, хотя я не ожидал этого от себя.
– Хорошо тебе, малыш? – спрашиваю, оглядывая его удобно устроившееся тельце в лежаке. Чувствую себя ужасно глупо, но не хочется уходить, едва увидев его. К моему удивлению, малой цепко обхватывает ручкой мой палец и его хватка такая крепкая, что я невольно чувствую восхищение силой, которую проявляет этот крошечный человек. – Да ты у нас не так прост, а?
Мне кажется, что Асад собирается улыбнуться, но я ошибаюсь, потому что в следующий момент он громко пукает, заставляя меня рассмеяться от неожиданности, что в свою очередь, пугает его, заставляя заплакать.
– Вот
– Что ты делаешь? – вместо няни выскакивает из спальни разъяренная Вита. – Что с ним?
Она быстро подходит к ребенку и оттеснив меня, отстегивает ремешок и берет его на руки, прижимая к своей груди, соблазнительно обтянутой облегающей водолазкой. Асад тут же цепляется за нее рукой и пристроив свою ярко-рыжую головку, затихает.
«Понимаю тебя, малыш, весьма приятное и уютное местечко, чтобы преклонить голову» – с иронией думаю я, наблюдая, как Вита его укачивает, стараясь не смотреть в мою сторону.
– Не поздороваешься со мной даже? – поддразниваю ее, просто потому что не могу удержаться.
Вита игнорирует меня, направляясь к спальне няни и стучась в дверь. Та все еще не отвечает.
– Думаю, она не очень дорожит своей работой, раз так долго не отзывается, – говорю сам с собой, потому что Вита меня в упор не замечает.
– Ольга? – зовет няню упрямица и та, и года не прошло, соизволяет, наконец, выйти.
– Простите, я была в ванной! – нервно поглядывая на меня, оправдывается женщина. – Мне взять его?
– Да, он капризничает, – отдавая ей Асада, говорит Вита и снова уходит к себе, что не слишком нравится малышу.
– Пора кормить его, Булат Булатович, – сообщает мне няня, когда мой сын снова начинает плакать.
– Ну так корми! – рявкаю я, разозленный ее нерешительностью.
Мне плевать, что ее напрягает мое присутствие, и плевать, что Вита не желает меня видеть. Я буду сидеть здесь, пока не устану от общения с сыном, будет он при этом есть, срать или даже спать. В конце концов, я его отец, имею право! Как будто мне мало напряжения в этом доме, чтобы терпеть еще и капризы каких-то нянек!
Ольга, чтоб ее, выходит вместе с ребенком в коридор, где дальше есть небольшая кухонная зона, оставляя меня сидеть одного в гостиной, но довольно быстро возвращается с бутылочкой, которую трясет на ходу.
– Хотите попробовать покормить его? – неожиданно предлагает она, снова укладывая Асада в его мини-лежак.
– Нет, – отрезаю я, потому что все еще раздражен, а еще, не имею никакого желания демонстрировать этой женщине свою неуверенность в том, что касается моего собственного сына, ведь я понятия не имею о том, как кормить младенцев.
Поэтому, я просто встаю и молча ухожу до следующей встречи. В конце концов, у меня есть и другие дела.
Глава 10
Моему отцу было легко руководить нашей империей, потому что у него были сыновья. У каждого из нас были свои обязанности и своя сфера влияния, но даже после их смерти, я перенял часть их дел на себя, а часть была передана в руки самого преданного зятя отца – ныне тоже покойного, мужа моей сестры Ясмины. К сожалению, с его смертью, папа так и не нашел достойную замену, а у меня лишь прибавилось задач, которые тянули меня на самое дно своей неподъемностью.