Жена дитя
Шрифт:
С одной из таких групп шел и Мейнард, хотя сам он не ее избрал бы себе в спутники. Чужак, он не имел возможности выбирать и пошел с первой же группой, какую ему предложили, – с парой деревенских сквайров, которые гораздо больше интересовались фазанами, чем прекрасными существами, которые пошли взглянуть на их добычу.
С тремя стрелками теперь не было ни одной леди. Вначале с ними пошли одна или две. Но сквайры, будучи заядлыми спортсменами, скоро оставили позади спутниц в длинных юбках; а Мейнард вынужден был либо
Идя вперед со спортсменами, он вскоре потерял из виду леди, которые остались далеко позади. Он не сожалел об этом. Ни одна из них не была молода и привлекательна, и их сопровождал слуга. Он попросил у них извинения, сославшись на страсть к охоте, которой совсем не испытывал. Если бы одна из этих леди была дочерью сэра Джорджа Вернона, он вел бы себя совсем по-иному.
Далеко не в лучшем настроении брел он по зарослям. Его тревожили неприятные воспоминания об одном эпизоде, свидетелем которого он случайно стал. Он видел, что дочь баронета отправилась на охоту в паре с молодым Скадамором. И поскольку сделала это без приглашения, должно быть, предпочла его общество всем остальным.
Экс-офицер в стрельбе по фазанам проявил себя совсем не так хорошо, как во время охоты.
Несколько раз он промахнулся; два или три раза тяжелые птицы взлетали прямо перед ним, а он даже не попытался поднять ружье или спустить курок!
Сквайры, корторые накануне были свидетелями его подвигов в седле, удивлялись тому, какой он плохой стрелок.
Они не знали, чем объясняется его неудачная стрельба. Заметили только, что он рассеян, но не знали причины этой рассеянности.
Через какое-то время он с ними разошелся; они думали только о фазанах, он – о гораздо более прекрасной птице, которая где-нибудь поблизости в роще расправляет оперение, распространяя вокруг себя радость.
Может быть, она сейчас одна в какой-нибудь укромной долине рядом с молодым Скадамором. Он шепчет ей на ухо уверения в своей братской любви!
Эта мысль печалила Мейнарда.
Можно было ожидать, что она его рассердит; но он знал, что у него нет права на гнев. Они с дочерью сэра Джорджа Вернона обменялись всего несколькими словами: обычными вежливыми выражениями посреди окружающих, ее друзей и родственников. Он не имел возможности поговорить с ней о тех происшествиях, которые привели к их нынешним отношениям.
Он стремился увидеться с ней и в то же время боялся этой встречи! Предчувствие, в котором он вначале был так уверен, оказалось обманом.
Сейчас, стоя в одиночестве в молчаливых зарослях, он чувствовал себя совсем по-другому; с уст его сорвались машинально произнесенные слова:
– Она никогда не будет моей!
– Вы обещаете, Бланш? Обещаете? – прозвучали другие слова, не произнесенные им, но услышанные; он стоял в густых зарослях падуба, скрытый от говорившего.
Слова
Ответа не было, и он повторил:
– Обещаете, Бланш?
Затаив дыхание, сдерживая дикое биение сердца, Мейнард ждал ответа. По тону спрашивавшего он понял, что это диалог и что молодые люди наедине.
Скоро он их увидел. Идя бок о бок по лесной тропе, они показались с противоположного направления.
Потом остановились. Здесь ему было их не видно. Их фигуры скрывали колючие пучки листвы падуба, нависавшие совсем низко. Но это не мешало ему слышать каждое слово разговора.
И каким сладким показался ему ответ девушки.
– Нет, Фрэнк. Не могу!
Он не знал ни смысла, ни природы обещания, которое у нее просили. Но объяснение было близко, и оно принесло ему еще большее удовлетворение.
– Ну, конечно, – укоризненно сказал Скадамор. – Я знаю, почему вы не можете мне пообещать. Да, знаю.
– Что вы знаете, Фрэнк?
– То, что все видят: вам нравится этот капитан Мейнард, который настолько стар, что мог бы быть вашим отцом или дедом! Ах! Если об этом узнает ваш отец… Ну, я не стану говорить, что…
– А если это и так, – отважно ответила дочь баронета, – кто может винить меня? Вы забываете, что этот джентльмен спас мне жизнь! Я утонула бы, если бы не его благородное поведение. И не только благородное, но и отважное. Вы бы видели эти большие волны, которые грозили поглотить меня! И никто не решился рискнуть и протянуть мне руку! Он спас мне жизнь! Неудивительно, что я испытываю к нему благодарность!
– Это не просто благодарность, Бланш! Вы влюблены в него!
– Влюблена в него! Ха-ха-ха! Что вы хотите этим сказать, кузен?
– Не смейтесь. Вы хорошо это знаете!
– Я знаю, что вы сегодня в плохом настроении, Фрэнк. Все утро дуетесь.
– Правда? Больше не буду – в вашем обществе. Поскольку я вам равнодушен, вы, несомненно, обрадуетесь, если я вас покину. Вы ведь найдете без меня дорогу домой? Держитесь этой тропы. Она приведет вас к воротам парка.
– Не заботьтесь обо мне, – надменно ответила дочь сэра Джорджа. – Думаю, я смогу найти дорогу домой без помощи моего галантного кузена Скадамора.
Этим ироническим замечанием и закончился диалог.
Раздраженный этими словами, молодой спортсмен повернулся спиной к хорошенькой партнерше, свистом подозвал спаниеля и вскоре исчез в роще среди деревьев.
Глава XLVI
Спортсмен без желания
– Я должен извиниться перед вами, мисс Вернон, – сказал Мейнард, выхода из-за падуба.
– За что? – спросила девушка, вдрогнув из-за его неожиданного появления, но сразу успокоившись.
– За то, что подслушал ваш разговор с кузеном.