Жена для двоих. В клетке греха
Шрифт:
От этих непристойных слов меня накрыла горячая волна, а пальцы снова сжали тугой, ноющий шарик, послав разряд болезненного удовольствия по телу. Оно неосознанно выгнулось, пока мой ошалевший от эмоций взгляд не отрывался от Катрины. А она, удобнее устроившись на стуле, тоже медленно улыбнулась, легко подняла подол платья, под которым, конечно, больше ничего не было, и поставив одну ногу на сиденье, другую широко отвела в сторону. Закинув руку за голову, прикрыв поблёскивавшие серебром глаза, Катрина выгнула бровь и проворковала:
– Смотри, малышка, как надо.
Тонкие пальцы коснулись кораллово-розовых, влажно поблёскивавших
ГЛАВА 12.
Я не могла на это смотреть и понимать, что зрелище меня возбуждает до дрожи. И уже собственным пальцам хочется погрузиться, скользнуть по шелковистой плоти… А Катрина начала тихонько, томно постанывать, выгибаясь навстречу собственным ласкам, и мне казалось, лицо сейчас сгорит от стыда до костей. Послышался довольный смешок Джонаса и его голос:
– Кати, дорогая, сними платье. Без него тебе будет гораздо лучше.
Не прекращая двигать рукой внизу, гостья спустила лиф до пояса, выставив полную, высокую грудь с тёмными кружками ареол и коричневыми вершинками. Не сводя с меня взгляда, Кати медленно облизнулась, и её вторая рука начала повторять движения моей, играя с набухшим соском. И я смотрела на непристойную картинку, не в силах опустить глаза, и понимала, что моё дыхание учащается, а жар в крови усиливается…
– Раздаём, - коротко бросил Джеффри, и следующий круг игры начался.
Мне уже хотелось, чтобы снова выиграли Марк и Ричард, я жаждала, чтобы они разрешили коснуться себя или… сами прикоснулись. То, как Катрина извивалась под собственными пальцами, непристойно двигала бёдрами, выставляя себя ещё сильнее, как умело и явно со знанием дела поглаживала и перебирала складки, вызывало у меня острые приступы стыда пополам с нестерпимым желанием сделать себе так же, подхватить этот ритм и погрузиться в наслаждение. Я тонула всё глубже с каждым мгновением, даже не заметив, как моё собственное тело начало плавно подаваться вперёд, повторяя движения Кати…
– Партия, - с явным удовольствием снова произнёс Джеффри, и я поймала себя на том, что едва разочарованно не застонала.
Опять только смотреть и изнывать от невозможности удовлетворить полыхавшую страсть, утолить вожделение, пожиравшее тёмным огнём низ живота. Раздразненная грудь ныла и постреливала вспышками болезненного удовольствия при каждом прикосновении, розовый тугой бутон сделался очень чувствительным. И я продолжала сжимать и поглаживать, уже сильнее, почти без всякой нежности, потому что сил терпеть почти не осталось…
– Кати, иди ко мне, - мягко произнёс Джонас, и гостья с тихим, радостным возгласом буквально слетела со стула, лишив меня развратного и крайне притягательного зрелища.
Платье опустилось к её ногам лёгким облачком, оставив Катрину полностью обнажённой. На смуглом теле играли блики от свечей, плавные изгибы были безупречны, ничего лишнего. Кошачьей походкой она приблизилась к Джонасу, опёрлась ладонью на подлокотник и наклонилась к нему, выгнув спину и бесстыдно выставив попку на обозрение. И судя по заинтересованному взгляду Марка в ту сторону, ему понравилось… Ричард же, как я подметила краем глаза, смотрел на меня, чуть прищурившись и поглаживая пальцами подбородок.
– Что желает мой господин? – мурлыкнула Катрина, поставив колено на край дивана и легонько
Джон лениво улыбнулся, положил руку на спинку дивана и расставил ноги – красноречивое свидетельство его возбуждения отчётливо проступало под штанами.
– Господин желает, чтобы ты встала на колени и приласкала меня, - озвучил он своё желание. – Только руками, - добавил Джон, и на лице Кати мелькнуло разочарованное выражение. – Не спеши, дорогая, не всё сразу, - с тихим смехом произнёс Джонас. – Себя не трогай.
– Эгои-ист, - обиженно протянула Катрина, опустившись перед ним на колени и шустро занявшись застёжкой на штанах.
Я позавидовала ей, которой разрешалось так вольно разговаривать с ним. Мне можно было лишь с радостью подчиняться… Переступая через остатки гордости каждый раз, как Джеффри и Джонас толкали меня в тёмную бездну порока. А Катрина явно наслаждалась, без всякого стыда выполняя их желания, полностью совпадавшие с её собственными. Она высвободила напряжённый член Джона, ладонь Кати нежно обхватила и медленно провела вверх-вниз, и брат Джеффри шумно вздохнул, запустив руку в тёмные волосы, разрушая причёску. А я сглотнула, чувствуя, как моё возбуждение уже зашкаливает от этого зрелища. Катрина, глядя на Джонаса снизу вверх, так же медленно обвела большим пальцем головку, легонько сжала, заставив его тихо зашипеть сквозь стиснутые зубы. Удовлетворённо улыбнувшись, женщина кончиком языка облизнула губы и продолжила ласкать твёрдый ствол нежными, неторопливыми движениями. И я смотрела, не отрываясь, моё дыхание стало прерывистым и тяжёлым от развратной картинки… В какой-то момент даже захотелось оказаться на месте Кати и… Взять ртом. Вобрать в себя, почувствовать вкус плоти Джонаса, сжать её губами…
– Ну а я не руками хочу, - произнёс Джеффри низким, хрипловатым голосом и расстегнул штаны, не сводя блестевшего золотом взгляда с Катрины.
Не прекращая размеренных движений рукой, она потянулась к его стволу и молча, сразу взяла внушительный член в рот, целиком. Боже. Меня накрыло такой волной эмоций, что я в последний момент удержалась от длинного стона и чуть не подалась вперёд, заворожённая происходившим. Катрина делала это с таким умением, облизывала, посасывала, даже причмокивала от удовольствия, что меня аж затрясло от ощущений. Я вспомнила, как сама это делала, умирая от восторга и сходя с ума от собственной покорности, и пришлось прикусить губу, сдерживая всхлип. Смуглая кожа Кати поблёскивала от выступившей испарины, её пальцы продолжали играться с членом Джона, а рот скользил вдоль твёрдого достоинства Джеффри, то быстро, то замедляясь. Язык игриво щекотал, обводил кончик, проводил по всей длине, и я ничего не могла с собой поделать, представляя, что это мой рот, мой язык и мои пальцы…
– Не помешает играть? – со смешком поинтересовался Марк, отвлекая меня от непристойного зрелища.
– М-м, не-ет, - тягуче отозвался Джон и кивнул на карты. – Раздавай.
Атмосфера в гостиной накалилась до предела, горячий воздух приходилось проталкивать в лёгкие с усилием. Глухие постанывания Кати, пошлые звуки, которые издавал её рот, тяжёлое дыхание Джеффри и Джонаса – от всего этого моё тело изнывало, сгорая от вожделения, от желания присоединиться… Боже мой. Я в самом деле готова была встать и подойти к ним, стать четвёртой… Эта игра прошла полностью мимо меня, казалось, всего несколько минут, и голос Марка возвестил: