Жена для императора
Шрифт:
Тем более, что я никогда не запрещал ей заводить домашних питомцев не важно какого животного вида и пола. Иногда даже сам дарил ей в услужение специально обученных рабов, убивая, так сказать, одновременно сразу нескольких толаев. Не только практически постоянно следил за Гриэль, но и находился в курсе всего, что она делала, о чём с кем говорила и даже, что думала и чувствовала. И не потому, что я ей не доверял. Скорее, напротив. Она была единственной, с кем я советовался на самые важные темы, обсуждал государственные тайны с первостепенными вопросами по внутренним (а иногда и внешним) проблемам империи. Так что меня куда сильнее волновало её личное окружение, в особенности те, кому она доверяла свои (а порою и не свои) “маленькие” секреты.
Я и привёз её сюда с собой со всей
– Роард погиб, оказавшись под влиянием смертельных чар одной из Ардорских сейм. Поэтому я буду всегда переживать за твою жизнь, пока ты находишься рядом с одной из этих бессердечных тварей. Только древним богам, которым служил и служит весь её треклятый род, известно, что на уме у этого коварного отродья. Боюсь, одного Ворота Ведьм для неё будет мало. Её, как минимум, надо посадить на цепь из жёлтого железа и приставить трёх анохов[4]. Почему нельзя оставить её в подземелье, где ей самое место? Не слишком ли ты милостив к этой ведьме?
– Я бы сделал это с превеликой радостью, сестра. И тебе ли не знать, как я ненавижу весь её ведьминский ковен. Настолько сильно, что всю эту ночь сдерживался от нестерпимого соблазна придушить её голыми руками. Но, увы, любовь моя… – я неспешно снова приблизился к Гриэль и ласково обхватил её возмущённое личико ощутимо уставшими ладонями перед тем, как запечатлеть горячий братский поцелуй на её нахмуренном лбу. – Мы сумели взять Ардор, ввести за его стены свои войска и установить первые правовые законы Теоросса – империи завоевателя. Но… мы не можем пока ещё диктовать свои условия всему Шайгару. Война нас порядком измотала, слишком заметно ослабив. Нам необходим отдых и восстановление прежних сил, на что должно уйти немало времени. А до этого, увы, придётся мириться с законами мирового порядка девяти империй. Значит, идти на уступки наблюдающих за ними остальных пяти союзников и двух нейтральных государств. Если Иллария согласится взять меня в свои законные супруги и подчиниться патриархальным законам Теоросса, я не имею права лишать её жизни и уж тем более прерывать древнейший императорский род без единогласного одобрения всех глав мирового содружества. И, уж конечно, я никак не могу игнорировать пророчества Аифа.
– Никогда не понимала твоей одержимости этим оракулом. Не говоря уже о том риске, которому ты себя подвергаешь, скрывая у себя этого аноха и пользуясь его услугами вопреки древним и новым законам Шайгара. Да и где гарантия, что он не водил тебя все эти годы за нос и не пытался воспользоваться твоим доверием, чтобы сохранить как можно подольше свою жалкую жизнь?
Ну вот, Гриэль опять приспичило завести в сто тысячный раз свою излюбленную песенку.
– Ты прекрасно знаешь, что анохи сами выбирают тех, кому хотят служить или чему посвятить свою жизнь за пределами изгнавшего их племени. Аифу нет причин мне лгать, не говоря уже о том факте, что только благодаря его подсказкам нам и удалось сломить защитную стену Ардора, обнаружив указанную им брешь самой неприступной в Шайгаре столицы. И я не помню ни одного из его предсказаний, которые бы не сбылись. Анохи не умеют лгать. Они свято верят в кару своего справедливого бога и честь их исчезающего рода превыше всех сокровищ бренного мира.
Я и сам не понимал, почему продолжал затягивать до бесконечности этот бессмысленный разговор с сестрой. Я не спал всю ночь, измотался до смертельной усталости с пытками над Илларией. Всё, о чём могу сейчас думать – это о горячей ванне и хотя бы паре часов восстанавливающего сна.
Но вместо того, чтобы попросить Гриэль оставить меня одного или молча помочь мне раздеться, продолжаю и дальше спорить не пойми для чего.
– Аиф – изгой и калека. А изгои не придерживаются древних обычаев своих благородных предков. На то они и изгои. Я ему никогда не верила. А сейчас так и подавно… Он привёл нас в сердце Ардора, в колыбель верховных жриц Шайгара. По существу, мы находимся теперь в эпицентре самого опасного в мире серпентария, на территории
– Это древние сказки ардорских бабушек! – я всё ж не выдержал и с нескрываемым раздражением отошёл от сестры к ближайшему топчану, устланному мягкими подушками, валиками и меховыми шкурами, на ходу расстёгивая ремень нагрудной перевязи. – Не удивлюсь, если они намеренно распускают подобные слухи по всему миру, чтобы вызвать у других народов суеверный страх перед их якобы всемогущими жрицами. Я провёл всю ночь с наследницей их древнего ковена и, уж поверь мне на слово, не увидел в этой надменной стерве ничего сверхъестественного. Обычная, избалованная девчонка, не знавшая настоящей мужской руки.
– Потому что на ней был Ворот Ведьм! И то, я не перестану просить тебя в будущем, как можно реже с ней встречаться. Если тебе так нужен от неё наследник, ограничься одними лишь брачными с ней встречами, выделяя для данного процесса не больше времени, чем положено в таких случаях. Без всяких там прелюдий и любовных игр. А как только она от тебя понесёт, можешь тут же забывать дорогу в её опочивальни. Я бы на твоём месте вообще накидывала ей на голову непроницаемый мешок и связывала руки. Чтобы она не смогла ничего ни сделать, ни сказать, и, в особенности, дотронуться до тебя. Никаких других контактов, вплоть до того момента пока не родит и не выполнит столь важную для тебя часть своего пророческого предназначения. А там уже плевать, что с ней случится дальше. Может умрёт от тяжких родов или от чего-то иного, не менее непредвиденного.
– Вот уж не думал, что моя единственная любимая сестра окажется настолько мстительной и кровожадной. А как же знаменитая женская солидарность и многовековая поддержка сёстрам по духу и плоти?
Я успел за это время освободиться не без помощи Гриэль от плаща и камзола, всё-таки решив обойтись сегодня без прямого участия безмолвных слуг и на всё готовых рабынь. К тому же, ванная – огромная золотая чаша, инкрустированная вычурным барельефом из очень любимых для Ардора растительных орнаментов – была уже наполнена горячей водой в смежной комнате и ждала моего прихода возле растопленного камина и подготовленных к вечернему торжеству праздничных одежд. А ещё безумно дико хотелось есть. И выпить бы сейчас тоже не помешало.
Но я пока стойко игнорировал присутствие во всех комнатах подносов и многоярусных ваз с лёгкими закусками и фруктами, как и не менее притягательные графины с разными сортами вин и лёгкого эля. Даже зная, что все они проверены и перепроверены на возможное добавление чьей-то очень смелой рукой смертельных ядов или опаивающих зелий. Я должен был сохранить трезвость ума и чистое сознание для очень важной для меня ближайшей встречи.
– Она мне не сестра! И никогда ею не станет, даже если родит очень крепкого и здорового племянника. Я её воспринимаю не более, чем за выбранный тобою сосуд, в котором будет какое-то время храниться и расти брошенное тобою семя. А если твой сын окажется под стать его отцу – невероятно сильным и могущественным, я нисколько не опечалюсь, если он разобьёт её изнутри, когда будет тянуться к свободе на свет. Кто его знает. Может даже буду молить об этом богов. Сама мысль, что это отродье будет вынашивать продолжателя императорского рода Теоросса кажется мне кощунственной и невыносимой. До сих пор не могу принять этого в себя без содрогания. Неужели нельзя было обойтись без этого? Почему твой Аиф так на ней зациклился, да и ты вместе с ним тоже? Как будто в целом мире нельзя найти более подходящую для этого кандидатуру.
– Гриэль, я не хочу больше обсуждать это с тобой, тем более стоя в императорских покоях Ардорского палаца. Через пару часов всему миру будет объявлена моя помолвка с Илларией. Через несколько дней нас обвенчают по древнейшим традициям Теоросса и Ардора. Я не стану спорить снова о том, ради чего я взял этот треклятый город, ещё и после столь долгих и изнурительных сражений под его стенами. Я пожертвовал для этой цели слишком многим, чтобы ни с того, ни с сего менять свои решения лишь по одной твоей прихоти. Либо найди наконец-то в себе силы смириться с этим, либо…