Жена для Петрушкина
Шрифт:
Я киваю. Одна из неразгаданных тайн Вселенной состоит в том, что у каждой женщины непременно есть подруга, которую необходимо срочно выдать замуж. Эта подруга, как правило, умна, добра, застенчива и довольно вкусно готовит. Совершенно непонятно, почему она до сих пор не замужем.
Разумеется, у Серегиной жены такая подруга есть. Есть она и у моей жены, но раз уж серегин план включает в себя подругу серегиной жены, я не стану спорить. Планы Сереги хороши, даже когда он пьян, как английский лорд.
Затем Серега посвятил
План состоял в том, чтобы заманить Петрушкина под благовидным предлогом в гости к Сереге, и одновременно туда же заманить подругу серегиной жены. Она должна прийти с собственноручно приготовленным салатом, чтобы показать Петрушкину, что она не белоручка, и этим растопить его холодное сердце.
План был прост и изящен. Он не мог не сработать. Я крепко пожал Сереге руку и сказал, что без колебаний доверил бы ему не только будущее Петрушкина, но даже и собственное будущее, если бы в этом возникла необходимость, и на этом мы расстались до субботы.
В субботу Серега позвонил мне и сообщил, что западня для Петрушкина полностью готова.
— Вчера я имел разговор с женой, — сказал Серега. — Ты приглашен на день рожденья Катьки. Приходи вместе с женой. Моя жена пригласит свою подругу. А я позвоню Петрушкину и скажу ему, что он как друг семьи обязан побриться и присутствовать.
Дело в том, что недавно у Сереги появилась дочка Катька. Несмотря на то, что Серегу теперь снабжают сиськами по остаточному принципу, он обожает свою очаровательную дочурку. В воскресенье Катьке исполняется год. Я купил ей куклу в розовом платье и пришел в условленный час вместе с женой.
Петрушкин еще не пришел, но подруга серегиной жены уже притаилась в засаде. По нескольким фразам, которыми она обменялась с серегиной женой, я понял, что она посвящена в план. Моя жена тоже была посвящена в план, и даже Катька, как вскоре выяснилось, что-то подозревала. По сути, единственным человеком, который был не в курсе происходящего, был Петрушкин, который сейчас наивно и доверчиво шел где-то по улице прямо в расставленные ему сети, навстречу своей счастливой судьбе.
Наконец, пришел и Петрушкин. Он был красный с мороза и несколько взволнованный. Из-за пазухи он достал бутылку водки и торжественно вручил ее хозяйке дома.
— А это Настя, ты наверное с ней не знаком? — сказала серегина жена, вытаскивая подругу за локоть и толкая ее в объятия Петрушкина.
Петрушкин схватил Настю за лапку и бодро встряхнул. Настя застенчиво зарделась.
— Петрушкин! — представился Петрушкин и повернулся к нам с Серегой. — Ну, пойдемте, что ли, выпьем? Замерз я, на улице ужас что творится!
Серега отвел его в сторонку.
— Красавица, а? — осторожно пощупал он почву.
— Кто? — не понял Петрушкин.
— Настя, кто же еще! Она, кстати, не замужем.
— Ясно, — неуверенно сказал Петрушкин. — Ну, ничего так, ага.
И
— Лёша, — серьезно сказал мне Серега. — Лёша, мы теряем нашего друга. Нужно открыть ему глаза. Он же совершенно зашорен.
Я согласился.
— Салат! — сказал Серега. — Салат способен изменить ситуацию в корне. Он отведает салат, и поймет, что не пробовал ничего более прекрасного, и тогда он спросит: «Кто настрогал этот божественный салат?» И тогда считай, что наше дело в шляпе.
Тут серегина жена позвала всех за стол.
Серега открыл бутылку водки, мы выпили и разложили по тарелкам салат. Мы с Серегой внимательно следили за Петрушкиным, чтобы не пропустить момент, когда его лицо озарится изнутри восторгом. Петрушкин положил ложку с салатом в рот и замер. Мы поняли, что план работает, и думали так до тех пор, пока Петрушкин не принялся есть снова. По нему не было заметно, что он стал счастливее.
— А чего замерли? — спросил у нас Петрушкин, покончив с салатом. — Наливайте, а то уйду.
— А салат, между прочим, я делала, — сказала Настя, скромно потупив глазки.
— Клево, — сказал Петрушкин. — А давайте водку соком запивать?
— А сока нету, — сказала серегина жена.
— А я в магазин схожу, — с готовностью ответил Петрушкин. — У вас тут на углу отличный магазин. Я там водку покупал.
Он встал и ушел за соком.
Мы переглянулись и разложили еще салата по тарелкам.
— Оставьте Петрушкину, — сказал Серега. — Петрушкин полюбил этот салат, я уж знаю.
Настя покраснела и поправила блузку.
Петрушкин вернулся и принес сок. Мы выпили водки, запили ее соком и закусили салатом.
— Эх, — мечтательно произнес Петрушкин. — Вот помнишь, Серега, как раньше было? Возьмешь бывало бутылочку… И к ней два сырка «Дружба»…
— Помню, — ответил Серега. — Зачем тебе «Дружба», Петрушкин, когда есть такой замечательный салат? Его, кстати, сделала Настя, вот этими своими нежными и заботливыми руками.
Настя поправила челку и хихикнула.
— Хороший салат, — вяло подтвердил Петрушкин. — Но меня заела ностальгия. Понимаешь, Серега, я сейчас был в магазине и там видел плавленый сырок «Дружба».
— Чего же не купил? — спросил его Серега, подкладывая Петрушкину в тарелку еще салата.
— Постеснялся, — признался Петрушкин. — А вообще, знаешь, ты прав. Я пойду и куплю сейчас сырок.
Он встал и снова ушел в магазин. И вернулся оттуда с сырком «Дружба».
— Продавщица меня уже узнает, — сообщил он.
— Это потому, что ты постоянно ходишь в магазин, — сказал Серега. — Если так дальше пойдет, она будет узнавать тебя по шагам и сразу доставать из витрины плавленый сырок. И продавщицы между собой будут называть тебя не иначе, как «Петрушкин-плавленый сырок».