?Жена дракона. Проклятые узы брака
Шрифт:
Ответом мне стала его уже не просто тёплая, горячая ладонь, перевернувшаяся вокруг моей, бережно смыкающая пальцы. Прикосновение к моим губам исчезло. А ещё через мгновение я очень сильно пожалела о своём высказывании.
Вспышка!
Драконье пламя метнулось вверх, растеклось тончайшей паутиной, дублируя разрушающуюся поверхность купола, останавливая камнепад, о котором я успела подзабыть, сосредоточившись на том единственном, что стал важнее всего. Обещанный щит установлен. Стабилизирован. Замкнут. А внутри меня словно оборвалось что-то вместе с этим свершением.
Нет…
Нет…
Ещё рано!
Не сейчас…
Пожалуйста…
Ещё хотя бы немного!
Самую малость…
Я не готова…
Не
Глава 20.8
Рывок, и Айден уселся, разворачиваясь так, что теперь мы находились лицом к лицу, друг напротив друга. Так близко и далеко одновременно, что хотелось выть в голос, умоляя его перестать так поступать со мной, вернуть всё, как было, забрать все свои слова назад и больше никогда не ставить меня перед такими условиями.
— Это не всё, что я должен тебе рассказать, а тебе следует сделать, родная, — чёрный дракон перевёл внимание с моих глаз на сомкнутый его рукой мой кулак, в котором успел материализоваться призванный убийца грехов, на который лично я смотреть вовсе не хотела. — Твои стражи позаботятся о твоей безопасности. Независимо от того, что произойдёт дальше. Это их долг передо мной. В их верности можешь не сомневаться. Больше не пренебрегай их присутствием в твоей жизни. Никогда. И никогда, чего бы то ни стоило, не обращайся за помощью к другим драконам, если это не Церцея. На ней метка Мори, метка подчинена роду Ае Реир, она будет подчиняться безусловно, не имея с этого личной выгоды. Если растеряешься и не будешь знать, как поступить в той или иной ситуации, слушай свою названную мать. Да, старшая дома Аэ Айдо цинична и безжалостна, часто идёт по головам, что идёт вразрез с твоим восприятием жизни, но только она — единственная, кому ты можешь по-настоящему довериться в вопросе того, как быстро разобраться со всеми последователями, посвятившими себя ненависти к драконьей крови. Главное, расскажи ей всё то, что здесь произошло. Дословно. Не упуская ни одной детали. Она — мать, пусть и не твоя, но как никто другой заинтересована в том, чтоб сохранить твою жизнь. Ты уже знаешь о маяках, которые способны обнаружить ведьм. Скажи Сорену о том, что их нужно перенастроить на полукровок, это другая частота излучения силы. Тогда вы найдёте их всех до единого. Вряд ли арий Вэррис — такой единственный. Тиамат поможет определить, кто из них враг, а кто просто случайная жертва обстоятельств. Пусть не судят только по крови. После того, как ты снимешь проклятье, многие убедятся в том, что ты достойна быть Ае Реир, к тебе прислушаются, если будешь стоять на своём, к тому же портал закрыт, и это тоже твоя заслуга, так что особых проблем с разрешением конфликта не должно возникнуть. И помни… — оборвал себя, потянулся ладонью к моей щеке, но тут же её одёрнул, едва ту начало охватывать чёрное пламя, сжал руку в кулак, совладал с выплеском силы, ненадолго прикрывая глаза, и всё же дотронулся, когда вновь посмотрел на меня, — ты моя сверхценность. Никогда не забывай, — улыбнулся мне ласково, а я инстинктивно подалась навстречу его прикосновению, желая почувствовать контакт ярче.
Слёзы я всё же не сдержала. В тот миг, когда до меня в полной мере дошло то, о чём он говорил.
И до последнего отказывалась верить…
Неверие. Удивление. Отрицание.
Мне было неимоверно тяжело ещё с той секунды, когда Айден заявил, что есть лишь один вариант, чтобы проклятое пламя не поглотило нас обоих, когда оно войдёт в полную силу, а во мне зародилось жесточайшее понимание того, что потеряю его, он скорее позволит собственному огню выжечь изнутри, нежели допустит, чтоб оно затронуло меня, но…
Что значит: после того, как я сниму проклятье?! Я же рассказывала ему, какую цену следует заплатить за это!
После стадии отрицания
И никогда не придёт!
Разве такое вообще возможно?!
— Что ты?... — помотала головой. — Нет… Я не…
Самое страшное, ответ я и сама знала!
Чёрному дракону не обязательно было говорить вслух хоть ещё что-то, чтоб я понимала, к чему он ведёт, да я и сама попыталась выстроить вслух логичную фразу с вопросительной интонацией вовсе не для того, чтоб услышать отклик на неё. Всё ещё сжатый кулак с проклятым ведьминским артефактом был тому самым красноречивым подтверждением, а у меня, кажется, началась самая обыкновенная истерика, особенно после того, как я попыталась разжать пальцы, но обжигающая хватка супруга стала лишь крепче, по мере того, как набирала мощь расползающаяся по его венам тьма, исполосовывая твёрдую мужскую грудь, широкие плечи, шею, добираясь до лица, спускаясь к спине и ниже.
Времени оставалось всё меньше и меньше…
— Тебе придётся, родная. Я всё равно не выйду отсюда. Так пусть это не будет напрасно, — тихо, но весомо произнёс Айден, на контрасте с решительностью в голосе, заново коснувшись своей свободной ладонью моей щеки.
Что я там о его жестокости говорила?..
Дракон обжигал своей сутью, но в его решении чувствовался лишь холодный циничный расчёт, от которого меня било мелкой дрожью чистейшего ужаса.
— Нет! — дёрнулась в попытке освободиться. — Нет, я не смогу, — попыталась освободиться повторно.
Вернее, избавиться от убийцы грехов. Если не будет ножа, то и не придётся ничего с ним делать. Но дракон по-прежнему держал слишком крепко.
— Сможешь, — твёрдо сказал император. — Используй убийцу грехов, родная. Ты…
Закрыла ему рот ладонью, не желая слышать дальше.
Безжалостный!
— Нет, я не буду, — всхлипнула, больше не различая мужского лица из-за пелены своих слёз. — И отсюда я тоже никуда не уйду. Я останусь с тобой. Всегда. Ты же сам обещал мне, что никогда не отпустишь, ты помнишь? Ты сам обещал, что будешь со мной! Обещал! — сорвалась на отчаянный крик, не менее отчаянно сопротивляясь, когда он чуть сдвинулся, а остриё ножа уткнулось аккурат там, где находилось сердце дракона. — Не смей не сдержать своё обещание. Не смей, слышишь?! Не смей так со мной поступать! Я не хочу! Не буду!
Ещё немного, и я сойду с ума. Не его, а моё сердце перестанет биться, откажется от такой незавидной участи. Перед глазами давно всё помутнело и расплылось, но замелькавшиеся в моей голове картинки из прошлого вспыхнули так остро и насыщенно, что стало только больнее. Все те, что неумолимо верно вели именно к этому, самому худшему моменту в моей жизни.
«Бабуля, смотри, смотри! Звёзды падают! Загадаем желание?..» — мне всего шесть, и тогда я не знала, насколько опасны могут быть загаданные желания.
Тогда, когда они исполняются. И так, как совсем не ждёшь, не хочешь и в паническом ужасе от той цены, что приходётся платить за их воплощение.
«Звёзды не падают, девочка моя. Они взрываются. Вспыхивают в последний раз. И исчезают. Звёзды так гибнут…» — ответила мне бабуля. — «Но я знаю другой способ исполнения желаний. Хочешь, сделаем особую шкатулку? Она будет волшебной…».
Я хотела. Очень. Я ведь и потом ещё долгое время не знала, что загаданные желания настолько опасны.
Знаю сейчас…
«А она правда волшебная? Как-то не очень похоже…».
«Правда, девочка моя. Просто её волшебство пока ещё не выросло. Как и ты. А теперь спи…».
Там, в прошлом, маленькая я спать совсем не желала, воодушевлённая ожиданием волшебства. Но сейчас я бы отдала многое, чтобы забыться как раз вечным сном, и больше ничего не знать, не помнить. Слишком больно.
“Может, совет старейшин Пограничья и выбрал ари Катрину, зато эта — живучая…” — моя личная проклятая точка отсчёта.