Жена Майкла
Шрифт:
Кактус-монстр высился над цепями, лунный свет высвечивал на фоне ночного неба острые колючки ствола и обрубки-руки с призрачным венчиком. Кактус высился, как грозный часовой, готовый поднять тревогу — удирает пленник. Пульсирующе затикала знакомая головная боль.
Торопливо вернувшись, Лорел прошла через цементную площадку гаражей на гравиевую подъездную дорожку, а уже по ней — на дорогу.
На дороге спрятаться негде — ни деревьев, ни кустов, а кактусы тут совсем тощие. И Лорел притулилась в тени высокой стены. Укрытие надежное, только если
Прижавшись к камням, Лорел заглянула за угол. Дорога до самой вершины холма — пуста. Может, он решил — я сумасшедшая, и не приедет? Да и с какой стати ему приезжать? Он мне ничего не должен.
Бегущие цветные огни… тусклые, ярче, ярче… успокаивающие натянутые нервы… она притаила дыхание… пульсация в голове притупилась… тело обмякает, становится невесомым… сползает по стене на землю… скользит по камням спина…
— Газельи Глазки? — голос заставляет очнуться. Перед воротами стоит Харли.
— Харли, сюда! — шепчет она громко, насколько осмеливается. — Я тут — и машет ему в полумраке.
— Ну сущее безумие, сама понимаешь!
— Ох, Харли! Я уж подумала, ты не приедешь, и со мной стало твориться жуть что… — Лорел вцепилась ему в руку, не в силах унять ни слез, ни дрожи. Невмоготу мне больше…
— Ты и представить себе не можешь, как я был близок к тому, чтоб не приехать. Эй, ну-ка давай, выкладывай, что они с тобой вытворяют. — Он обнял ее за плечи и на нее пахнуло знакомым лосьоном.
— Просто тут все убеждены, будто я — Лорел… и я боюсь Майкла… А Лорел эта бросила своего новорожденного ребенка в больнице… Харли, со мной что-то неладное… с рассудком. Увези меня отсюда, ну, пожалуйста!
— Постой-ка, а Лорел — кто такая?
— Все считают — это я.
— А ты — нет? — Харли отодвинул ее от себя и заглянул ей в лицо.
— Сама не разберу! Поедем! Скорее! Дальше объясню в машине.
— Минутку. Насколько я понял, ты в семейке чокнутая и удираешь от психиатра…
От скрипа оба оцепенели. Медленно поползла створка массивных ворот. Лорел скорчилась в тени стены. Харли стоял позади, глядя поверх ее головы. Где-то внизу на дороге урчал мотор.
От ворот отлепился темный силуэт — Консуэла в черной шали. В руке у нее белело что-то длинное. Протиснувшись в щель, она вытянула за собой Джимми и осторожно притворила ворота. На Джимми поверх пижамы теплый джемперок, в руках мальчик сжимал медвежонка. Протерев глаза, Джимми поднял голову на Консуэлу, та предостерегающе приложила палец к губам и покачала головой. Из-за поворота вынырнула машина с потушенными фарами.
Дряхлое двухместное «купе», мотор, когда машина затормозила перед воротами, раскашлялся. Перегнувшись, водитель распахнул дверцу. Консуэла посадила Джимми и забралась сама. Развернувшись, стукнув о бровку, «купе» пустилось в обратный путь. На повороте вспыхнули фары.
— Что все это значит?
— Как думаешь, вдруг старуха похищает Джимми? Харли, скорее! За ними! Быстрее! — И Лорел побежала, не успел он удержать ее.
— Ты же только что собиралась бежать!
— Сначала надо выяснить, куда она везет Джимми! Скорее же!
— Мой пикап припаркован у поворота, но я с места не двинусь, пока не выясню, что тут творится!
— Харли, гони за той машиной. Я объясню, обещаю! — Лорел не верилось, чтоб Консуэла стала участвовать в похищении Джимми, но денег-то у Деверо и правда куча.
Выехав на дорогу, Харли потребовал.
— О'кей! Выкладывай!
Она начала с того утра, как очнулась в пустыне. «Купе» впереди мчалось, точно улепетывая с места преступления. Других машин почти не было, и пикап мог держаться на безопасном расстоянии. Ехали к центру города.
Первый раз Лорел выговорилась и сама поняла, насколько же неправдоподобна ее история. Харли ее не прерывал, а потом тихонько присвистнул.
— Я на двух войнах воевал, поколесил по стране и каких только чудиков не навидался, но ты, Газельи Глазки, ты — уж край! Ну и ну! Вправду, что ли, ничегошеньки до того утра не помнишь?
— Абсолютно. Что, что мне делать, Харли?
— Хм, сам-то я не врач, но, сдается мне, нужен тебе как раз врач, да поскорее.
— По-твоему, я свихнулась?
— От фактов, малышка, никуда не денешься. Ты не совсем в норме. Сама посуди, зачем бы Деверо тащить тебя в Таксон, если ты — не Лорел? Не вижу причин. О Деверо я, в общем-то, не больно высокого мнения, но у мужа твоего есть основания злиться. Ладно, а теперь объясни — я-то тут каким краем?
— Куда это она везет Джимми? — Теперь они ехали по старому району Таксона. Темные улицы, плоскокрышие дома с черными окнами, жмущиеся вплотную к дороге.
— Ты же второй раз бросаешь этого малыша. Так какое тебе-то дело?
— А если я все-таки — не Лорел?
Через квартал «купе» затормозило. Харли, подкатив поближе, выключил фары и мотор.
— А если — Лорел?
Из «купе» выбрался человек в мешковатых брюках, с другой стороны тяжело спрыгнула Консуэла и потянулась за Джимми. Понесла его куда-то через улицу, и все исчезли.
Тут светлая ночь пустыни точно сгустилась. Днем здешние улицы кишат народом: совсем ведь рядом с центром города, но в такой поздний час на улице стояла призрачная тишина, изредка перебиваемая далеким — с другого конца света — рокотом мотора.
— Мы потеряли их?
— Нет. По-моему, я догадался, куда они отправились. — Харли шаркал рядом с ней, засунув руки в тесные карманы.
Только взглянув в провал окна, Лорел сообразила, что это уже другая улица. От здания оставался только фасад, за ним маячил — словно ночное страшилище — высоченный кран с ядром на цепи. А от соседнего дома и вовсе ничего не осталось — только груды кирпичей да мусор.
— Здесь что-то строят?
— Без понятия, — откликнулся Харли. — Может, стоянку для машин.