Жена моего мужа
Шрифт:
– Права не имеешь, – отпарировала я, – предъявит договор от консультации, и как миленький документы покажешь. А станешь палки в колеса ставить, в прокуратуру пожалуюсь!
С этими словами я со всего размаху стукнула тяжелой дверью и ринулась на выход, забыв в кабинете сумку с телефоном.
Подойдя к «Вольво», сообразила, что ридикюль лежит на столе в кабинете, но возвращаться назад было невозможно. Хорошо, что, как все рассеянные люди, храню под бампером запасные ключи.
Сев в автомобиль, я закурила. Происходящее выглядело более чем странно. Ну не глупо ли, отправляясь убивать
Я вылезла из-за руля и подошла к газетному развалу. Таблоид «Скандалы недели» красовался на самом почетном месте. Купив отвратительное издание, я покатила в «Макдоналдс». Разложив еженедельник на столике, принялась изучать содержимое. Через пять минут захотелось переворачивать страницы щипцами. Все издание забито совершенно невероятной информацией. Так, восьмидесятипятилетняя бабушка убила и съела собственного внука. Пациент Н. из Хабаровска вогнал себе в череп два гвоздя. Ревнивый врач заразил любовницу СПИДом. На развороте красовалась огромная фотография известной певицы. Бедолага зацепилась краем платья за гвоздь, и фотограф запечатлел голую попу дивы. «Юнона Зонг не носит нижнее белье!» – кричал афишный заголовок.
Да уж, я бы на месте незадачливой Юноны возжелала смерти Семена. Может, убийцу следует поискать среди «героев» таблоида?
Медленно переваривая оригинальную мысль, я выпала наружу. Уже вечер, а душно, словно в бане. Часы возле метро «Тверская» показывали ровно семь. Бог мой! Ведь Римма Борисовна просила обязательно приехать к ужину, чтобы встретить предполагаемую невесту Геры.
Когда торопишься, вечно не везет. Так и на этот раз: попала во все возможные пробки и дорулила до Ложкина только в начале девятого.
Из столовой слышались смех и звяканье посуды. Я вошла в комнату. Да уж, прием по полной программе!
На столе, покрытом кружевной скатертью, красовался серебряный чайный сервиз, никогда не покидающий буфета. Очевидно, на сегодняшний вечер свекрови забыли о желудке и печени, потому что на тарелках горкой громоздились эклеры, кексы и печенье. Чуть поодаль стояли масленка и две плошки – с красной и черной икрой. Блюдо с французскими сырами, тарталетки, пирожки, сандвичи с колбасой…
– Дашенька, – радостно прощебетала Римма Борисовна, – а мы тут сели слегка перекусить. Тебе что положить?
«Белковый омлет» – чуть было не слетело с языка, но я вовремя опомнилась и сообщила:
– Чай с лимоном, пожалуй, выпью.
– Все фигуру бережешь, – укорила Нина Андреевна.
– Правильно, – вступила в разговор невеста, – один миг в зубах, всю жизнь на бедрах.
Я со вздохом оглядела говорившую. Судя по всему, она никогда не разжимает зубов, потому что довела себя почти до скелетообразного состояния. Маленькое, размером с кулачок, скукоженное личико, обтянутое желтоватой кожей. Вокруг глаз густая сеть мелких морщин, возле носа то
– Главное для женщины – сохранить фигуру, – продолжала Регина, – мне со спины двадцать лет дают!
«Зато с лица на все пятьдесят тянешь», – подумала я и перевела взгляд на принарядившегося Геру. Наверное, мужик бегал сегодня весь день по магазинам, выискивая костюмчик. Светло-сиреневый мятый пиджак подчеркивал узенькие плечи и довольно впалую грудь жениха. Впрочем, на толстом животе он не сходился. Желтая шелковая рубашка и светло-зеленый галстук. Скорее всего в каком-нибудь бутике хитрые продавцы всучили простофиле данный прикид, выдав его за последний писк парижской моды.
Вздохнув, я принялась прихлебывать чай, краем уха вслушиваясь в разговор.
– Я человек творческий, – вещала Регина, – тонко чувствующий, и в мужчине ищу родственную душу. Сама хорошо зарабатываю, но лучше будет, если супруг окажется со средствами.
– Кем вы работаете? – робко осведомился Гера.
– Торгую экзотами, – сообщила Регина.
Повисло молчание. Потом Римма Борисовна переспросила:
– Простите, не поняла, чем торгуете?
– Экзотами. Ну обезьянками, крокодилами, дикобразами, змеями, – пояснила гостья.
– Интересно, – протянули свекрови хором.
– Выгодное занятие, – отметила Регина, – несколько тысяч долларов в месяц имею, вот только…
– Что? – с уважением переспросила Римма Борисовна.
– Трудный бизнес. Часть экзотов дохнет, пока довезешь, и еще всякие болячки: блохи, язвы, глисты…
– Ну, наверное, животное можно вылечить, – встряла Нина Андреевна.
– Вот еще, – фыркнула Регина, – пусть хозяева на ветеринара тратятся. Я про себя говорю. В прошлом году заразилась от кенгуру чесоткой, а в мае транспортировала мартышек, так потом месяц блох выводила. Живучие, гадюки, никакая мазь не помогала, пришлось наголо стричься. Никак волосы не отрастут.
И она быстренько почесала макушку. Нина Андреевна отодвинулась подальше. Я извинилась и пошла в спальню. Но на пороге столовой притормозила и позвала собак. Мало ли, еще подцепят от данной дамы блох, потом хлопот не оберешься.
Глава 10
В семь утра в дверь постучали. Злая до ужаса, я села в кровати и злобно проговорила:
– Завтракать не пойду, хочу спать.
Но стук повторился. Накалившись до предела, я надела халат и распахнула дверь. Сейчас скажу старухам все, что о них думаю!
Но в коридоре, держа на вытянутой руке сумочку, стоял Александр Михайлович.
– Знаю, что рано, – извиняющимся тоном проговорил полковник, – но вот привез пропажу. Давай мириться, – и он протянул согнутый мизинец.
Как можно злиться на такого?
Рассмеявшись, я повела его вниз. Не успели мы сесть за стол, как в столовую косяком пошли домашние.
– Дашенька, – хитро улыбаясь, проворковала Нина Андреевна, – что же с супругом не знакомишь?
«Это не супруг, а следователь, который обвиняет вашего сына в убийстве», – пронеслось в моей голове, но вслух пробормотала: