Жена моего врага
Шрифт:
– К чему?
– сипло спрашиваю.
– К разговору, - усмехается мой муж. Почти бывший. Хотя до официального такого статуса еще далеко.
– Ты в последнее время странно себя ведёшь. И кажется, я догадываюсь о причине.
Выпрямляю спину, демонстративно кладу ногу на ногу. Я почему-то злюсь, только вот сама не понимаю, на кого и на что.
– И что за причина?
Костя идет ко мне, на ходу расстегивая верхние пуговицы рубашки одной рукой. Оказавшись рядом, он хмыкает и громко отвечает:
–
Я хмурюсь и по инерции сжимаюсь - кажется мне вдруг, что сейчас Костя замахнется. Никогда он этого не делал, но все случается в первый раз.
Но муж делает шаг назад и швыряет стакан в стенку над камином. Стакан разбивается на множество осколков, да еще оставляет след на стене.
– Не нужна ты ему, Лерочка, не нужна, - опять повышает голос Костя, - Это он мне мстит, Через тебя.
– Да с чего ты взял,..
– начинаю я, но не продолжаю. Опускаю взгляд в пол под тяжёлым взглядом Кости.
– Я сегодня был у него. Поговорить приходил. И по его наглой роже догадался, что между вами что- то есть, А еще знакомые мне тут напели, что видели вас в одном ресторане, И уже не в первый раз,
Неужели9 Черт, неужели Сонька ему рассказала? Тоже мне, подруга. Могла бы сначала и со мной поговорить, а не бежать к моему мужу.
Костя опять подходит ко мне и неожиданно опускается рядом на корточки, гладит мои ноги и говорит:
– Но я готов простить, И похрен мне, что именно между вами было. Я люблю тебя, идиотка, очень люблю. А твой Глеб на светлое и чистое не способен.
– Ты его не знаешь, - качаю я головой.
Муж усмехается, довольно и нагло. А потом достает из кармана брюк свой телефон.
– На вот, послушай, - он включает запись:
– Эта работа на заводе - твоих рук дело?
– узнаю Костин голос, а вслед за ним ответ Глеба:
– Моих.
Не хочу, но слушаю дальше. Вроде бы обычный диалог, но когда доходит до одной фразы, сказанной Глебом, мой земля уходит из-под ног.,,
Глава 38 Лера
– Мне не надо тащить чужих жен в постель, они хотят попасть туда добровольно, - эти электронные слова Глеба звучат эхом в голове еще несколько секунд.
Кажется, все вокруг замирает, мое сердце в том числе. Я застываю статуей и смотрю в одну точку перед собой.
Добровольно, да, именно так я попала в объятия Глеба,,. Глупый мотылек, прилетевший на огонь, который обаял, заманил, обещал тепло.
Костя выключает голосовую запись, вновь гладит меня по ноге и произносит:
– Я забрал у него жену, Глеб дождался, когда я женюсь, чтобы сделать то же самое. Это всего лишь месть.
И я мысленно с этим соглашаюсь. Очень похоже на это, но...
– Но было же за что, - хмурюсь
– Ты виноват в ее смерти.
Муж водит взглядом по моему лицу, желваки играют на его щеках,
– А, то есть, по-твоему, все, кто сидел за рулем в момент аварии, виноваты? А как же не зависящие от нас факторы? Плохая видимость, скользкая дорога, помеха справа, слева?
– он вновь повышает голос, сердится. А я отвожу взгляд и тихо спрашиваю:
– Ты знал, что она была беременна?
– Знал.
– А от кого, знал?
Костя фыркает:
– Со стопроцентной уверенностью нет. Нина сама этого точно не знала. Она одновременно спала со мной и отдавала супружеский долг Глебу,
Боже, история повторилась. Только наоборот. И если в прошлый раз виноваты были чувства, то сейчас все это было спланировано той стороной, которая тогда больше всего пострадала?
– Ты ее любил?
– зачем-то спрашиваю я.
Костя хмурит брови, растягивает рот в брезгливо улыбке и отвечает:
– Я уже не помню,
– Значит, не любил, - я резко встаю с места, Костя не пытается усадить меня обратно, - если бы любил, то помнил бы это до сих пор. Зачем тогда ты ее увел у Глеба?
– Да не уводил я! Она сама мне глазки строила, в штаны лезла! А я что, железный? Баба-то она была красивая...
Красивая, не спорю, Я помню эти улыбающиеся глаза на фотографии, добрую улыбку. На такую посмотришь и сразу думаешь: вот она, добропорядочная женщина, верная жена и любящая мать. Мы все носим маски.., Иногда и добродетели.
– Она была женой твоего друга, Ты мог ее оттолкнуть, рассказать все Глебу, но никак не становиться потенциальным отцом ее ребенка,
Последнюю фразу я произношу, поднимаясь и направляясь к выходу.
– Ты куда собралась?
– рявкает Костя, когда я уже стою у входной двери, В голосе мужа и злость и удивление,
Он уже изрядно пьян, сам на себя не похож. За время нашего разговора он выпил грамм триста, не меньше, И хоть я не робкого десятка, но становится страшно.
– Я...
– во рту пересыхает, не могу продолжить фразу, глядя, как муж наступает на меня.
– Ты?,.
– спрашивает язвительно, схватив меня за запястье.
– Мне больно, - стараюсь говорить ровно, чтобы он не видел моих эмоций.
– Сейчас будет приятно, - бросает Костя и разворачивает меня лицом к стене, заломив руку.
– Скажи, он что, трахается так хорошо? Или что в нем бабы находят?
Я брыкаюсь, чувствуя, как начинает щипать в носу. Только не плакать, Лера, не плакать,
– Отпусти, - пытаюсь сдержаться, но голос надрывается.
– Никогда, - дышит мне в ухо.
– Не к нему.