Жена на кону
Шрифт:
– А как же тонна женских штучек? Вот этот миллион тюбиков крема, в котором есть даже для век, ноздрей и бровей?
– У меня нет. Причину не знаю. Может не люблю все эти масляные штуки на своей коже. Или просто лентяйка. Я вообще не совсем женщина.
– В каком смысле?
– Ага, испугался! Понимаешь, женщины любят шопинг, листать глянцевые журналы, залипать в инстаграме и салоны красоты. А я это всё ненавижу.
– Реально? – Денис удивился ещё сильнее. – Разве так бывает? Я думал, что это выдают девочке при рождении вместе
– Глупая трата времени. Совершенно не с тем эффектом, на который рассчитывала первоначально. Например, шопинг. Вечная история, когда зашла за хлебушком. Купила 4 пакета еды, хлеб забыла.
– Можно список писать.
– А толку? Это я для примера сказала. Но есть и другие варианты. Заходишь за белыми джинсами, которые подчеркнут талию. Но на 21-ой паре понимаешь, что-то всё не так сидит. К 31-ой, уже согласна на голубые. К 40-й просто пусть хорошо подойдут по размеру и адекватно сядут на фигуру. Хрен с ней, с талией. – Я посмотрела на ошарашенного Дениса. – И с цветом хрен. И просто, давайте это уже всё закончим.
– А глянец и инстаграм чем не угодили? Там красиво и про успешный успех.
– Глупо. Я могу залипнуть на час или даже больше. А потом вспомнить нечего. Просто потоком какие-то блёстки. Цыганская юбка, которая отвлекает от жизни.
– Ты и правда не похожа на других женщин. А что с салонами красоты? Их все любят.
– А я – нет. Мне не нравится, когда ко мне прикасаются чужие люди. Трогают мои волосы, лицо или тело. Я сжимаюсь и терплю. Поэтому мой максимум – подравнивание кончиков. Волосы ниже лопаток – не потому, что я предпочитаю такую модель. А потому, что дико страдаю, от копошения мастера в волосах.
– М-да уж. А выглядишь так привлекательно, словно живёшь в кабинете косметолога. И в салоне красоты проводишь ежедневно по 10 часов.
– Генетика хорошая.
– Значит и насиловать всей этой косметологической ерундой себя не надо. Нам уже пора вылетать. Давай выбираться на крышу. – Денис подал мне руку и повёл к лифту.
О том, что я боюсь высоты, я вспомнила уже в недрах вертолёта. Мы спокойно расселись, пристегнули ремни, надели наушники. Всё было хорошо, до момента взлёта. Вертолёт резко дёрнулся вверх, а моё сердце ухнуло в пятки.
Паника поднималась постепенно. Денис отправлял срочное сообщение. А когда повернулся ко мне, увидел бледное трясущееся создание. Он выругался сквозь зубы и обхватил моё лицо своими ладонями. Прижался лбом к моему холодному, покрытому испариной и зашептал успокаивающие глупости.
– Смотри только мне в глаза. Мы с тобой вместе. Тебе же со мной нестрашно? Представь, что это просто такой шумный кораблик. Качается по волнам. Представила? Тебе же нравится море? Вот мы с тобой и плывём.
Он говорил ещё что-то, и я действительно успокоилась. А когда вертолёт коснулся земли, подхватил меня на руки и понёс в красивый сруб из ровных тёмных брёвен.
Вокруг суетились
Я почти задремала в его объятиях. Прикрыла веки и наслаждалась теплом и надёжностью рук.
Это было так приятно и так необычно. Герман не носил меня на руках. У него не было к этому тяги. Да и поводов не было.
Хотя, какой повод у Дениса? Донести до кровати? Я вполне свободно передвигаюсь. Такое ощущение, что ему всё время хочется прижимать меня к себе, быть максимально близко.
Мы спустились с вертолётной площадки по дороге, прорубленной для машин прямо в скальной породе. Миновали низенькие заборы. И я действительно задремала. Когда открыла глаза, вокруг была просторная рубленая изба.
– Соня. Вот это ты горазда спать. Знаешь сколько сейчас времени? – Денис что-то строчил на ноутбуке в низком кресле.
– Пять?
– Семь!
– Ого! Мы что-то пропустили?
– Нет, но Сирварт уже перестала стучать половником. Значит еда остывает.
За окном были деревянные домишки. Заросшие сочной травой просторы и горы, от которых невозможно оторвать глаз. Первобытная глушь.
Каково же было моё удивление, когда в санузле обнаружились современные сантехнические приспособления. Значит гигиеническая сторона будет решена комфортно. А что ещё нужно во время месячных? Еда!
Еще накануне кровянистых выделений я становлюсь хомяком. Начинаю есть всё, что увижу, в огромных количествах. Особенно сладкое. И солёное. И жареное с копчёным. Короче, всё.
Поэтому я ужасно обрадовалась уставленному блюдами столу. Это была настоящая скатерть-самобранка. Салаты, закуски, горячее, непонятные соусы и лепёшки.
Рядом стояла пышная женщина со смоляными волосами и невероятно тёплыми глазами цвета тёмного мёда. Ими она моментально согрела моё сердечко.
Она была крохотного роста и так открыто смотрела на нас, так уверенно улыбалась, что хотелось забраться ей на ручки. Вытерев ладони о передник, она что-то сказала на незнакомом мне языке. Денис ответил. Потом сам спросил. А после ответа поцеловал меня нежно в щёку с совершенно счастливой улыбкой. И мне стало стыдно перед этой женщиной. Она даже представить не может, кто я и в каком качестве сюда приехала.
– Алёна, это Сирварт. Она умопомрачительно готовит и обещает научить тебя делать Танапур. Это моё любимое армянское блюдо. Чем-то похоже на окрошку.
– Очень приятно.
Я кивнула женщине, раздумывая, как приветствовать, не зная языка. Но у Сирварт были свои планы. Она обняла меня своей необъятной пышностью и что-то затараторила со счастливой улыбкой. Я прижала её в ответ, а потом с жалобным видом повернулась к Денису.
– Она говорит, что рада с тобой познакомиться. Сирварт тебя понимает прекрасно. Она отличная хозяйка и видит будущее. Не как гадалка, а крупными событиями.