Жена на уик-энд
Шрифт:
В Манхэттен я попал уже под вечер. Потоки воды сменились обыкновенным дождем. Как всегда в Нью-Йорке, шоферы такси при первых каплях дождя воспользовались своими машинами, чтобы вернуться домой, и четыре квартала, отделяющие гараж от дома, мне пришлось пройти пешком, в результате чего я пришел такой мокрый, что меня можно было выжимать.
– Ну-ну! – воскликнул мурлычущий голос. – Клянусь, это Нептун собственной персоной. Он надоел морю, и оно выкинуло его на камни! Не согласится ли бог Океана освободиться от краба, повисшего у него на
– Очаровательная маленькая хитрюга! Я думал, что ты ушла за своей одеждой.
– Сходила за ней утром, до дождя, – по-прежнему весело ответила Нина.
– Что же ты ее не надела? – буркнул я.
– Зачем? – презрительно фыркнула она. – С ума сойти, какой ты непрактичный, Дэнни! Подумай! Глупо мять свежевыглаженное платье, когда сидишь одна!
Она откинулась на спинку дивана, зевнула и сладострастно потянулась. Лифчик был без бретелек, но сидел туго, и угрозы сползти у него не было. Перед маленькими белыми трусиками такая проблема тоже не стояла: из них выпирали полные ягодицы.
– Я пойду переоденусь. Приготовь пока стаканчик.
– Есть! – Она перестала потягиваться и уронила руки. – Хорошо ли ты провел день?
Я ответил ей злым взглядом и пошел в ванную. После теплого душа я оделся и заботливо пристроил под мышкой кобуру. Быстрый взгляд на мой 38-й убедил меня, что он в полном порядке, и я накинул на себя пиджак. Потом достал отвратительную заколку для галстука, положил ее в карман и вернулся в гостиную.
Стаканы стояли на низком столике. Нагая Нина украшала диван. Ни один холостяк не мог бы устоять перед такой женщиной. А я реально мог воплотить в жизнь свою мечту о близости с пышной блондинкой под аккомпанемент дождя. Но неизвестно почему во мне вдруг проснулось чувство долга. Если я буду целыми днями развлекаться с пленительными блондинками, то не смогу выполнять свою работу и растеряю всех клиентов. Я высохну, как штопальная игла, приобрету жуткий вид, и в результате ни одна из пленительных блондинок на меня не посмотрит. Порочный круг – это хитро придуманная штука, из которой выбраться практически невозможно.
– Дэнни, милый! – Нина освободила несколько квадратных сантиметров дивана в непосредственной близости от своего правого бедра. – Садись и отдохни. У тебя замученный вид.
Я послушался, и она мило улыбнулась. Нина наклонилась, прижалась правой грудью к моей руке, схватила стаканы и сунула один мне в руку.
– Ах! – Она откинулась на подушки и сладострастно улыбнулась. – Как хорошо! Ты не представляешь, что было, когда Петер возвращался домой! Сплошные представления! В моей квартире на Виллидж за один вечер бывало больше драм, чем за всю неделю на Бродвее!
Я достал из кармана заколку для галстука и протянул ей.
– Это тебе знакомо?
Она внимательно ее осмотрела, как талисман, способный немедленно дать счастье, потом пренебрежительно поморщилась.
– Откуда мне знать? Что это за штука? Открывать
Я терпеливо объяснил:
– Это заколка для галстука. Она держит галстук, чтобы тот не трепыхался на ветру. Один человек сказал мне сегодня, что она самого дурного вкуса. Заколка украшена еще и монограммой.
Нина осмотрела ее еще раз.
– Ну да! Два «П». Так ведь?
– Не перенапрягайся, – иронизировал я. – Успокойся и подумай. Знаешь ли ты кого-нибудь с инициалами П. П.?
– Петер? – Она недоверчиво посмотрела на меня, потом засмеялась. – Смеешься, Дэнни? Петер даже мертвый не стал бы носить такую штуку на своем галстуке! Если бы он не мог себе позволить иметь костюм, сшитый лучшим портным в городе, то предпочел бы бегать по улицам голым! – Она бросила заколку мне на ладонь. – В чем дело? Это важная улика?
– Очень важная. Ты в последнее время не встречала кого-нибудь из своих друзей-разгильдяев?
Она заинтригованно посмотрела на меня.
– Нет. А что?
– Я, собственно, думал о двоих, – объяснил я. – Родни Мартин и Дон Лечер. Ты их не видела?
– Не-ет, – протянула она. – А почему они тебя интересуют?
– Это два старых дружка Чарли Ваноссы, – ответил я. – Не окажешь ли ты мне большую услугу?
– Ты хочешь сказать – поразвлекаться перед обедом? – спросила она тоном невинной девочки.
– Не такого рода услугу, милочка, – сказал я, с яростной решимостью закрыв глаза. – Я просто хочу, чтобы ты рассказала мне кое-что о Петере.
– Если смогу…
– Помнишь тот вечер, когда я пришел к тебе в поисках Петера? И застал у тебя Чарли Ваноссу?
– Еще бы я забыла! Я тогда впервые исполнила свой знаменитый номер вольтижировки!
– Ты мне тогда сказала, что видела Петера утром в одиннадцать часов перед тем, как он отправился к своему импресарио обсуждать телевизионный контракт.
– Ну да.
– Это всего лишь слова.
– Ты думаешь, это ложь, Дэнни? – спросила она холодно.
– Уверен.
– Думаю, это ужасно – ставить под сомнение чьи бы то ни было слова, – сказала она еще холоднее. – Даже если ты прав, все равно некрасиво!
– Нет ничего более обольстительного, чем раскаявшаяся лгунья… Когда Петер пришел в тот вечер, сколько времени ты его перед этим не видела?
– О, долго! Очень долго! – Она отпила и задумчиво посмотрела на меня. – Наверное, больше недели.
– Кто подучил тебя сказать мне, что ты видела его утром? Чарли?
– Раз ты такой хитрый, нечего меня расспрашивать, – недовольно заворчала она. – Кого ты изображаешь? Всезнайку?
– Чарли должен был объяснить тебе, почему ты должна так поступить.
– Он сказал мне, что надо помочь Петеру, который рискует оказаться замешанным в грязном деле о разводе, и тогда его контракт накроется. С шутливой интонацией Чарли добавил, что Петер вернется сегодня же, а если я не соглашусь разыграть эту маленькую комедию, то он тут же уйдет.