Жена напрокат
Шрифт:
— Естественно.
Вот так волшебство развеивается окончательно. Магия испаряется. Нет, ну это просто потрясающе! Вот это самомнение!
— И вы её подберёте, как огрызок с пола?
— Ни в коем случае, — усмехнувшись, — мне это не нужно.
— Они должны просто расстаться, и всё, — помогаю тритону.
— Они должны просто расстаться, и всё. Ну и наследство, — ухмыляется Белозерский.
— Я знала, что вы подлец, Герман Игоревич, но теперь понимаю, что исчадие ада.
Приносят еду.
— Приятного аппетита, Аня. Давайте делать вид, что вы ничего не знаете, и будем, как и раньше, радоваться жизни.
Думаю,
— Можно я поем, а потом вернусь в наш офис на такси?
— Как хотите.
Глава 23
Вначале думала опять увольняться. Но потом поразмыслила и решила идти до конца. Какая уже разница? Жребий брошен, планирую, как и прежде, изображать мебель и получить за это квартиру.
Закончив с приготовлениями, спускаюсь с крыльца моей родной хрущёвки. Местные бабки, заприметив возле подъезда крутую машину, повысовывались из окон и внимательно за нами наблюдают. Ох и разговоров будет! Мало того, что старая дева Анька туфли на каблуках напялила, так за ней ещё и рэкетир приехал. Никто же хорошее не скажет. Все решат, раз богатый, то явно бандит.
— Добрый вечер, — слышу голос тритона.
— Добрый вечер, — отвечаю безразлично и буднично.
На босса не смотрю, выбрав пятно на асфальте, поэтому могу лишь догадываться, как он реагирует. На мне новое жёлто-зелёное короткое платье с неоновым отблеском. Его выбрала моя пятнадцатилетняя сестра Таня. Она крутая и разбирается в моде. Платье сверкает, как космический костюм для межгалактических путешествий, местами напоминает лаконичные одеяния амазонок. Оголено одно плечо. Танюха уверила, что это наряд для прогулок, вечеринок и свиданий. Якобы он настолько эффектен, что гарантированно привлечёт внимание всех вокруг. Раньше я бы тянула его вниз и стеснялась, что оно яркое. Теперь я ощущаю себя совершенно опустошённой и измотанной. Лишённой энергии. Моя цель — квартира. Так что пусть тритон порадуется, что его невеста эффектная и запоминающаяся. Я нарочно не смотрю на Белозерского, но замечаю в окне авто Диму, он одобряет, демонстрируя поднятый вверх большой палец.
Хватит с меня этих игр. Мне всё равно, что думает босс о моём наряде, потому что теперь я знаю: он в принципе обо мне не думает.
«Вы попались под руку…» — записалось на подкорку и крутится там как заезженная пластинка.
Я решила молчать и быть его тенью. Пусть выпутывается сам. В конце концов, это его родственники.
— Виделись, Герман Игоревич.
— Немного провокационно для встречи с матерью, но не могу не признать, что вам идёт. Аня, вы отлично выглядите. Намного лучше, чем раньше.
— Благодарю.
Скажи он подобное ещё пару дней назад, я бы почувствовала дикое волнение, радовалась бы и дышала через раз, а теперь я словно тряпичная кукла. Сажусь на заднее сиденье. Слышу, как он захлопывает мою дверь. Обходит автомобиль, забирается с другой стороны.
— Что будем говорить? Мы так и не решили, — пытается завести беседу тритон.
— Говорите, что хотите, босс. Я кивну, где надо.
— Тоже верно, так безопаснее.
Он достаёт макбук, углубляется в работу. Кажется, тритону нравится такой расклад. Молчаливый манекен —
Мы останавливаемся возле обычной многоэтажки, босс подает мне руку. Немного удивляет место, в которое мы приехали. Честно говоря, я думала, что мы отправимся в огромный частный дом. Но это квартира. Хочу спросить, но сдерживаюсь. Раньше бы, конечно, поинтересовалась, а теперь нет настроения. Какая мне, в самом деле, разница, почему его мама живёт в многоэтажке? Скорей всего, давно в разводе с папой. Да и дом всё-таки новый, с подземным гаражом, не чета нашей хрущёвке.
У неё длинные светлые волосы, шёлковое платье в пол терракотового цвета, яркий макияж и слишком открытое для её возраста декольте. Складывается впечатление, что одно время она была гламурной дивой, а потом папа тритона нашёл кого-то другого, и всё исчезло. Некогда красавица превратилась в обычную безработную бывшую жену бизнесмена. Откуда я знаю, что она нигде не работает? А чёрт его знает, просто чувствую.
Я ей сразу же не нравлюсь. С порога. Это видно по тому, как меняется цвет её карих глаз. Они капельку тускнеют и становятся хищными. «Моя мама очень ранимая», — странное у тритона определение чувствительности.
— Давайте знакомиться. Я его мама, несмотря на то что по нам и не скажешь, — смеётся, напрашиваясь на комплимент, ведёт сына под руку в зал, там нас уже ждут Гордей и Гавриил с супругами.
Нарочно кошусь на тритона. Он вроде бы держится жёстко и хладнокровно, но на свою любовь смотрит с придыханием. Раньше бы я не обратила внимания, но теперь подмечаю каждую мелочь.
Мебели мало. Диван, пара кресел, огромный телевизор на всю стену и столик, уставленный легкими закусками. Больше напоминает светскую тусовку, чем семейный обед. Как-то совсем не уютно, не по-домашнему.
— Добрый вечер, меня зовут Анна.
— Аня, моя невеста. Мы планируем пожениться. У нас отношения, — перегибает тритон, размахивая конечностями.
Вот же тундра. Кто так делает? У него такая серьёзная физиономия, что хочется взять тарелку с пирожными и припечатать к его лицу. В разговор тем временем вклинивается мамочка:
— Герман, ты знал, что Сабина и Гавриил планируют маленьких? Они уже прошли все необходимые анализы. Я так рада!
Сабина? Какое необычное имя. Тритон приподнимает одну бровь, начинает суетиться, кладёт руку мне на спину. Мне это не нравится, хочу её убрать, но где-то на горизонте трепыхается розовая ленточка перед входом в квартиру. Надо терпеть, раз уж села в эту повозку. Тем временем босс так усердно трёт мою спину, что я ощущаю себя рельефной стиральной доской из старых чёрно-белых фильмов.
Моё первое наблюдение за диснеевской принцессой приносит выводы, что волосы у неё ненастоящие — слишком длинные, как и верхняя губа — чересчур пухлая, а ещё нос какой-то уж очень правильный. Хотя, может, я придираюсь, потому что она смотрит на Белозерского и будто бы ждёт реакции на вести о детях. Печально заглядывает в глаза, слегка улыбается. Он услышал про потомство и окостенел, как будто его в рефрижератор засунули.
Как же мне всё надоело! Как же я хочу домой! Есть сухие печенья, слушать орущий рэп, причитания отчима и нытьё сестёр по поводу парней, которые никогда не станут их возлюбленными. Босс вздыхает, тупит в пол, свободной рукой расстёгивает верхнюю пуговицу рубашки. Собиралась молчать, но просто не могу на это смотреть.