Жена напрокат

Мельникова Надежда Анатольевна

— Чего?! — не понимаю её глубокую мысль.

— Ну увидели женщину, руки раскрыли и бежите к ней с криками: «А-а-а-а-а! Мая! Мая сладкая конфЭтка!»

Усмехнувшись, продолжаю держать руку на перилах, бдительность не теряю.

— Это называется — притирка к друг другу. В начале любых отношений люди присматриваются. И решают конфликты через приятные беседы, свидания.

— Не знаю никакой притирки. Есть молочный суп, «затирка» называется, мы его дома делаем.

Опять она надо мной издевается. Ну почему я не предложил роль своей

фиктивной жены кому-то нормальному?

— Ох, и сложно с тобой Анна.

— Вы сами это затеяли. Я вас отблагодарила за спасение. А у вас такое лицо было, когда я проснулась, будто я вашу пчёлку ножницами порезала. Идите уже к компьютеру, только там вы бываете счастливы.

— У меня свадьба вообще-то.

— Да чего её праздновать-то? До развода полдня осталось. Надо торт назад отправить. Может, они ещё успеют его кому-то передарить. Там три яруса, мужик с бабой нарядные на макушке стоят. Любой паре подойдёт. Кстати, судя по скорости, с которой он у нас оказался, скорей всего, кто-то нам его уже передарил. Ещё одна пара не прошла испытание притиркой.

Откашлявшись, пропускаю её. Сил моих больше нет.

Аня медленно спускается. А я непроизвольно наблюдаю за тем, как красиво обтягивает её платье. Особенно сзади, чуть ниже спины.

—Этот торт стоит целое состояние.

— Тогда, Герман Игоревич, давайте мы его быстренько на авито загрузим. Но фотографировать придётся вашим телефоном. У моего плохая камера. Кстати, мой телефон! — Хлопает себя по несуществующим карманам. — Надо найти его. И позвонить Фёдору, я же обещала.

— Никакого Фёдора!

Иду за ней.

— Ну вы даёте, Герман Игоревич, то есть я правильно вас понимаю: вы хотите исключительно деловые фиктивные отношения, без чувств? Отношения, в которых я даю вам доступ к телу по требованию, выполняю указания, ещё и с Фёдором спать нельзя.

— А ты что, с Фёдором собралась спать, будучи за мной замужем?! — выходит громко и хрипло. — Я думал, мы покончили с этим слюнтяем раз и навсегда, откуда он опять взялся?

— Ну да, с вами у нас ничего не получается. Попробовали, ничего не вышло, а он мне давно нравился. А наш брак-то фиктивный.

— Не смей!

Господи, я как дурак, ей-богу. Но кто её знает. Она совсем не похожа на тех женщин, что были у меня до неё. Сабина, конечно, вышла за брата, но это другое. У нас всё катилось под гору из-за моего отказа жениться. И Сабина целовала песок, по которому я ходил, и меня это устраивало. А эта… Да чёрт её разберет, что у неё в башке.

— Почему я не могу закрутить с Фёдором?

— Потому что я не разрешаю тебе мне себе изменять мне, менять меня на него, Аня! — со злостью выпаливаю какую-то чушь.

— Ничё не поняла. Что это вы только что сказали?

В этот момент в холл вваливаются все сразу. И папа, и мама, и Дубовские. И брат с женой.

— Сабина прибежала за стол в слезах, вся растрёпанная. Бедная девочка так расстроилась, говорит, что Аня чуть не умерла! Это правда? Сабина так опечалилась,

что аж уехала! — причитает мама, кидается к нам, обнимает меня. — Сын, что? Что такое? Кто куда упал?! Сабиночка так разволновалась! Что у вас случилось?

А я смотрю через мамино плечо на эту пигалицу, свою жену, которая скрестила руки на груди и улыбается. Не даёт мне спокойно отдалиться. Вообще задурила голову. Откуда это взялось? У меня была в подчинении тихая Катя Пушкарева. Открыл, твою дивизию, ящик Пандоры.

Глава 58 Тритон

— Что случилось?! Герман, скажи, что с тобой всё в порядке, — волнуется и трогает меня мать. Так тщательно осматривает, как будто у меня не хватает частей тела.

Представляю, что ей напела Сабина. Не нужно было её отпускать. Пусть бы ответила за свой гнусный поступок. Эта женщина совершенно меня разочаровала.

— Сын! Объяснитесь! — ставит вопрос ребром отец.

— Аня, ты в порядке? — спрашивает Ксюша и обнимает мою жену.

Не хочу обсуждать Анино падение. Не желаю делать из этого трагедию. Всё обошлось, и нечего это вспоминать.

А если рассказать, как было, то сейчас начнётся. Мать раздует произошедшее до размеров слона. Женщины будут мусолить одно и то же и причитать как ненормальные. Ксюша беременна. Отцу это тем более знать незачем.

— Никто никуда не падал! Сабина преувеличила. Она вообще впечатлительная девушка, — будто прочитав мои мысли и осознав всю необходимость скрыть произошедшее, улыбается Аня.

Вот это она молодец. Одобряю.

— Не тебе, дорогуша, судить, какая Сабина, — надменно вскидывает подбородок мать. Терпеть не могу, когда она так делает. — Ты только вошла в нашу семью, Аня, а Сабиночку мы очень давно знаем, она здесь родной человек.

Никогда не понимал трепетного отношения матери к женщине, которая была с одним сыном, затем переметнулась к другому. А эта её последняя фраза вообще выводит меня из себя. Чувствую потребность защитить Аню.

— Мама, я попрошу относиться к моей жене с уважением. Перед тобой не кто-нибудь, а Анна Белозерская!

Вот это я выдал, сам от себя не ожидал. Делаю суровое лицо. На Аню не смотрю, а то сейчас моя жена напрокат совсем разбалуется. Решит, что я втюрился. Боже, какой у нас с ней бардак. Невозможно навести порядок в отношениях.

Но она опять удивляет. Подходит близко-близко, ждёт пока все отвлекутся, тихонечко липнет ко мне и бьёт локтем в бок.

— Пс-с, Герман Тритонович. Насчёт фамилии… Это вы погорячились, босс. Мы так не договаривались.

— Это решённый вопрос, — так же шёпотом. — В книге регистрации ты записана как Белозерская.

Моя мать охает и ахает, обсуждая озеро. Дубовские переговариваются. Брат с женой смотрят в сторону. А Аня негодует:

— Нет, так не пойдёт, — щурится, как маленький хомячок перед трудным испытанием в виде лабиринта для бега, а потом машет рукой. — Хотя какая разница, если всё равно разво…