Жена офицера
Шрифт:
— Вылезай, мы ее толкнем.
Подполковник, укутавшись в полушубок, дремал. Соколов обратился к нему:
— Товарищ подполковник, помогите машину подтолкнуть.
— Ну и толкай, — не открывая глаз, недовольно буркнул тот.
Соколов, ни слова не творя, вместе с прапорщиком стал толкать машину, но у них ничего не получалось. Подполковник Жуков все-таки не выдержал, вышел из машины, заругался на водителя. С большим трудом «уазик» удалось вытолкнуть из сугроба. Они сели в машину.
— Товарищ подполковник, — обратился прапорщик, —
— Сколько осталось ехать?
— Еще тридцать.
Подполковник задумался.
— Нет, — резко произнес он, — только вперед.
— Замерзнем, — уныло подал голос прапорщик.
— В шубе и валенках не замерзнем.
— Да я не о себе.
Алексей догадался, что прапорщик имел в виду его. На душе немного потеплело. Жукову не хотелось возвращаться. Он спешил. Через два дня у него начинался отпуск, и он уже купил билеты на самолет: вместе с семьей он летел на отдых к родителям. Его задачей было представи ть нового командира роты офицерам и вернуться назад. «Если не поспешу с этим, — думал он, — то опоздаю на самолет».
А этого не хотелось. После недолгого колебания он посмотрел на водителя.
— Как ты думаешь, прорвемся?
— Так точно, товарищ подполковник.
— Ты один раз уже ответил «так точно», — хмуро произнес он. — Смотри, как бы тебе не было «так тошно». Если еще раз застрянешь, арестую. Понял?
— Так точно, товарищ подполковник.
— Ну, если так браво отвечаешь, поехали!
Проехав с километр, они вновь налетели на снежный завал. «Уазик», чуть не перевернувшись на бок, проскочил его.
— Идиот, — заорал подполковник. — Ты что, хочешь меня на тот свет отправить?
Но водитель, в душе разозленный на дорогу, не жалея машину, мчался по бездорожью. Глубокой ночью они подъехали к казарме. Выйдя из машины, Соколов чуть не упал. От мороза ноги задубели. Вход в казарму был завален сугробом до самой крыши. Только узкий проход соединял казарму с дорогой. Жуков хмуро посмотрел на прапорщика.
— Чтобы к утру снег очистил. Понял?
— Так точно, товарищ подполковник.
Они вошли в казарму. На посту дневального не было. В казарме стоял невыносимый холод. Подполковнику показалось, что на улице намного теплее, чем здесь. Он гневно посмотрел на прапорщика.
— Почему на посту нет дневального?
— Не могу знать, товарищ подполковник.
— Видно, из ЧП вы никакого вывода не сделали. Беспрепятственно сейчас можно всю роту, как баранов, вырезать и забрать оружие. Разыщи дежурного по роте. Хочу на этого идиота посмотреть.
Через несколько секунд появился сонный дежурный но роте, сержант с заспанным лицом. Подполковник, хмуро окидывая взглядом неряшливого сержанта, сквозь зубы процедил:
— Почему в неположенное время спишь?
Сержант, опустив голову, молчал. Подполковник подошел вплотную к нему и, тыкая пальцем в грудь, зло произнес:
— Из-за таких идиотов, как ты, сержант, мы прославились на всю страну. Старшина, — он
Зайнчуковский что есть мочи закричал:
— Рот-а-а… Подъ-е-ем… Трево-га…
Но рота словно не слышала. Только несколько солдат, приподняв головы, посмотрели в сторону дневального. Увидев офицеров, стали молча одеваться. Остальные продолжали лежать. Зайнчуковский подбегал к каждому лежащему, матерясь, стаскивал с них одеяла. С большим трудом роту подняли. Солдаты, стоя в коридоре, хмуро смотрели на разбушевавшегося подполковника. Жуков был вне себя, наглое поведение роты его взбесило. Это была не рота, а бандитское скопище людей в военной форме. За свою многолетнюю службу не такое повидал, но чтобы рота в его присутствии по тревоге так медленно поднималась, такого не мог припомнить.
— У вас не рота, а банда! — кричал он на прапорщика. — Немедленно по тревоге вызвать всех офицеров роты!
Соколов, стоя рядом с подполковником, наблюдал за солдатами. Подполковник продолжал поносить их на чем стоит свет, а те равнодушно смотрели на разъяренного офицера. Отдельные с любопытством смотрели в сторону молодого лейтенанта, который без эмоций, молча наблюдал за происходящим. Сержант Кильтау, стоящий на правом фланге, толкнул локтем сержанта Горина.
— Наверное, новый ротный.
Подполковник Жуков, услышав разговор, быстрыми шагами подошел к сержанту.
— Ты что, сержант, болтаешь?
Кильтау, стараясь не смотреть на разгневанного подполковника, вытянулся в струнку.
— Фамилия и должность, — потребовал подполковник.
— Заместитель командира первого взвода сержант Кильтау.
— За сколько минут по тревоге ты должен был построить свой взвод и доложить о его готовности к боевым действиям?
— За три минуты, товарищ подполковник.
— А через сколько минут ты доложил?
Кильтау молчал. Соколов почувствовал, что подполковник сержанта сейчас или снимет с должности, или арестует. Ему стало жалко опрятно одетого сержанта и, чтобы уберечь его от гнева подполковника, подошел к нему.
— Товарищ подполковник, если вы не против, с ним разберусь сам и приму меры.
Жуков не стал возражать.
— Спасибо скажи новому ротному, он тебя выручил.
В казарму вернулись солдаты, посланные за офицерами. Подполковник, окинув их взглядом, спросил:
— Где офицеры?
Те, опустив головы, молчали.
— Вы что, глухие или вопроса не поняли?
— Они сказали, что придут, — ответил худощавый солдат.
Подполковник посмотрел на часы. Шли минуты, а офицеры не появлялись. В казарме стояла гробовая тишина.
Подполковник, заложив руки за спину, заглядывая каждому солдату и сержанту в глаза, медленно прошел вдоль строя. Вернулся назад и тихо произнес:
— С вами в бой, солдаты, я не пошел бы! Вы посмотрите на свой внешний вид. На кого похожи? Грязные, заросшие, не солдаты, а огородные пугалы…