Жена по обмену
Шрифт:
— Ключ ничего не значит, — смеется Хэл, касаясь золотого предмета, висящего у меня на груди. — Хотя тебе идет подобное украшение.
Неверяще смотрю на мужа, качаю головой. Переутомился, что ли?
— Разве можно такую ценность называть украшением? — интересуюсь я. — Ведь это тот самый ключ, что открывает экран в другие миры и…
— Тщ-щ-щ… — Хэл прикладывает указательный палец к моим губам. Склоняется к уху и шепчет: — Это всего лишь искусная копия. Никогда и никому верховный жрец не передает ключ от всех дверей. Тем
— О-о-о… — только и замечаю я.
Что ж, умно, если не сказать - хитро. Никто ведь на деле не станет проверять, настоящий ключ или нет. Все двери перед обладателем этого символа открывают слуги.
— Только жрецы знают, где хранится настоящий ключ, — предупреждает Хэл.
Разумеется, я соглашаюсь хранить тайну.
А уже на следующий день нам с Хэлом приходится ненадолго расстаться. На юге Алатны вновь разгорелась схватка между магами и механиками. Причина банальна — маги скосили траву на полях механиков. А те не придумали ничего умнее, чем поджечь сено недругов. Теперь семь окраинных поселений поклялись не успокоиться, пока не сожгут противников на костре возмездия.
— Когда же это прекратится? — недоумеваю я. — Как малые дети, честное слово. Один отбирает у другого игрушку, второй ябедничает жрецам и гадит исподтишка. А тебе приходится расхлебывать.
Хэл лишь беспомощно разводит руками и седлает Анки. Приказ верховного жреца нельзя нарушить. Если Инке повелел Хэлу заняться стычкой лично, так тому и быть.
— Обещаю вернуться до того, как отец решит воспользоваться экраном, — говорит муж и покидает место стройки.
Не успеваю успокоиться, как случается новая напасть. Мина чувствует себя плохо: ее постоянно тошнит и знобит. После обследования Анри подтверждает мои опасения — служанка беременна. Ночные прогулки со стражником по саду не остались без последствий.
— Отправляйся обратно в главную пирамиду и обрадуй любимого, — прошу Мину. — В таком состоянии тебе тяжело будет жить в лесу.
— А как же вы?.. — чуть не плачет Мина.
— Справлюсь, — улыбаюсь я. — Тебе о малыше думать надо, беречь здоровье. Хочешь, отправлю с тобой Анри?
— Нет-нет, только не его, — отказывается Мина. Отчаянно машет руками и бледнеет. — Лучше обращусь к повитухе. Одного осмотра Анри достаточно, не хочу, чтобы он больше прикасался ко мне.
Надо же, эти двое, лекарь и служанка, так и не побороли неприязнь друг к другу. Хотя столько времени провели вместе.
— Как знаешь, — не решаюсь спорить с беременной. — Найди лекаря по своему усмотрению. За плату не волнуйся, все расходы беру на себя. Свадебные — тоже. Вот только закончу с делами и тоже вернусь в главную пирамиду.
Исполнить сказанное удается не сразу. Да и удается совсем не так, как хотелось бы. Вернуться в пирамиду мне приходится в совсем ином качестве.
Ранним утром в мое временное жилище врывается один из стражников. Кланяется, отводит взгляд —
— Что стряслось?! — недоумеваю я.
Сонно потираю глаза, сажусь в постели, прикрываясь плотным одеялом.
— На нас напали?
— Почти, — снова кланяется стражник. — Из главной пирамиды прибыли посланники, они требует немедленно доставить вас к советнику.
— По какому поводу? — я начинаю злиться.
— Сегодня ночью кто-то убил верховного жреца Инке. Своим преемником он указал рейна Хэла. Вы теперь жена верховного жреца, но…
— Да говори же!
— В спальне Инке, рядом с его бездыханным телом, нашли улики, указывающие на вас, — краснеет бедный парень. — А еще… Вас считают демоном, явившимся в Аланту из другого мира.
Ничего себе, отлично начинается утречко! Позабыв о скромности, спрыгиваю с постели. Воинственно подтягиваю одеяло и мечусь по комнате, точно боевой кот по загону.
— Вам приказано немедленно сдаться и отправиться на суд в главную пирамиду, — «добивает» стражник. — В противном случае вас приказано арестовать.
— А судьи кто?! — от досады топаю ногой. Чувствую, как к лицу приливает краска. — Как меня могут судить без Хэла?
Парень смущенно тупит взор и мычит нечто нечленораздельное.
Выглядываю в окно и вижу толпу возле жилища. Похоже, отсидеться и дождаться возвращения мужа мне не позволят.
— Выйди, мне нужно одеться! — приказываю стражника. — И пригласи лекаря, сердце что-то прихватило…
В достоверность своих слов прижимаю ладонь к груди и изображаю болезненную гримасу. А сама размышляю, как лучше поступить.
Думай, Тамара, думай! Теперь все, что ты сделала и сказала прежде, могут и обязательно используют против тебя.
Глава 20
Анри вбегает в комнату так, словно его растолкали среди ночи. Испуганный, бледный, дрожащий.
— Не пугай меня еще больше! — требую я. — Мне помощь нужна, а не истеричка в платье лекаря.
— Простите, сати Тамани… — лебезит Анри, а сам поглядывает на окно. — Очень переживаю за вас, за себя и за Киро. Он улетел утром и до сих пор не вернулся.
Вот только этого мне не хватало. Меня в государственной измене подозревают, а лекарь беспокоится за филина. Что с ним станет, он же птица.
— Насколько понимаю, ты уже в курсе обвинений? — интересуюсь, одновременно пытаясь справиться с платьем. К черту скромность, не до нее сейчас. К тому же лекарь видел меня и не в таком состоянии. — Помоги застегнуть корсет, ну же! Не голой же мне к бунтовщикам выходить.
Как ни крути, но я теперь жена верховного жреца, надо держать марку. Даже если кто-то что-то и заподозрил, без доказательств мне ничего не сделают. И без разбирательства. Хэл должен вершить суд, как верховный жрец и мой муж.