Жена с татуировкой дракона
Шрифт:
– Да, это важно, мой пушистый кабздец, - произнес дракон, отгибая лиф платья и с ужасом глядя на заросли в моем декольте. В его взгляде читалось: «Ой, мамочки!».
– Ну я… - замялась я, понимая, что придется как бы сказать ему про заклинание «отворота». Да вот только не будет ли это слишком очевидно? Или все-таки лучше соврать?
Глава шестьдесят девятая
(Дракон)
Только дверь за ней закрылась, как я дал волю своему
– Идиот, - процедил я, хватаясь за кресло. Оно захрустело под моими пальцами. – Ты зачем отдал ей гримуар!
Это непреодолимое желание сделать ей что-то приятное, привело к потере этой ценной книги! Настоящий, старинный гримуар, хранивший секреты ковена, считался бесценным. А я просто взял и отдал его! Что со мной? Что вообще происходит?
– Если в следующий раз хочешь сделать девушке приятное, сделай это собственными руками! – рявкнул я своему отражению. – А не раздаривай гримуары!
Зверь внутри возмущался, что мы мало подарили! Ей, дескать, нужен мир! А мы платьице и гримуар!
Стул полетел в камин, а я перешагнул через огонь и встал в центре комнаты.
– Если хочешь в следующий раз, подарить девушке что-то ценное, то лучше подари ей себя! – выдохнул я, чувствуя, как драконья жадность внутри ворочается со страшной силой. Драконы никогда не бывают щедрыми! А тут и гримуар, и платье, и что захочешь!
Зверь внутри меня страшно прорычал, а я прямо чувствовал его рокот фибрами души.
– Может, в следующий раз мы ляжем ковриком, чтобы ей ножки не дуло? – ехидно заметил я, глядя на свое отражение в зеркале. Волосы растрепались. Несколько прядей падало на лицо. Вид у меня был безумный и отчаянный.
– А вдруг она перчатки попросит из драконьей кожи, - цедил я, пытаясь урезонить внутреннее чудовище, которое срочно требовало эту девушку. – А мы, чтобы ей угодить подарим их, а сами уйдем петь высоким голосом в женский хор? Ты этого добиваешься? Одумайся! Она – никто! Таких как она у тебя еще тысяча будет! Если не больше! Что ж ты в нее вцепился, как в родную!
Я обессиленно упал на кровать, снимая с себя роскошные сапоги. Но не золотой блеск спальни, ни покрывала из золотой парчи, ничто не успокаивало и не радовало. Все мысли были об этом гномике.
– Успокойся, я кому говорю! – не выдержал я, тихо рявкнув на внутреннего зверя.
Немного полежав, я понял, что зверь угомонился. В первый раз я засыпал один на кровати. Это было очень непривычное чувство, когда ни справа, ни слева не было симпатичных прелестей, кокетливо выглядывающих из-под одеяла.
При мысли о прелестях и красавицах, я почувствовал, как одеяло начинает заслонять камин.
– Так, я – северный ядовитый океан, - шептал я, представляя ледяные воды, которые плескались подо мной. – Я – северный ядовитый океан…
И снова был виден
Поворочавшись, я накрылся одеялом и уснул. И снились мне заманчивые красавицы, стройные женские ножки, аппетитные фигурки и милые личики со стеснительными румянцами, а потом во сне появилась она… Обнаженная в моих объятиях. Мне даже казалось, что я слышу ее голос.
– Я пришла, чтобы отдать силу, - произнесла она, а я подумал, что это – замечательный сон, как вдруг понял, что это – не сон! Первое, что я увидел, так это лохматое, саблезубое чудовище, которое нависает надо мной.
От неожиданности, я дернулся и отпрянул. Мое бедное старое сердце чуть не ушло на покой, когда я окончательно понял, что это не сон!
Саблезубое чудовище тут же превратилось в «соплезубое», а мысль о том, что мне пришли с единственной целью – отдаться, вызвала желание переехать в другой замок! И не говорить новый адрес.
– Не подходи, - выдохнул я, когда внутренний зверь обрадовался и решил, что раз дают, то нужно брать! – Дай мне отойти…
– Подальше, - мысленно подумал я, проклиная весь их ведьминский род и стараясь соблюдать дистанцию.
С ее слов я понял, что бабка не в курсе, и тихо сопит в две дырочки на своем потолке, а этот «соплезубое чудовище» решило обратить за помощью ко мне.
Я встал с кровати, заклинанием зажигая свечи. Так, нужно для начала определить, как ее угораздило. Каким заклинанием она попыталась воспользоваться.
Проверив рукой крепость простыни, а потом и крепость духа, при виде ее волосатого декольте, я уже мысленно попрощался со сном, потому что расколдовывать – это не мое. Я вообще редко занимаюсь благотворительностью.
– Ну, вспомнила? – спросил я, падая в кресло и глядя на чудовище с жалобными глазами.
«Пусть только подойдет поближе!», - радостно заметил зверь внутри. «Ага, а когда я буду писать мемуары, мы просто упустим этот эпизод!», - мысленно рявкнул я, стараясь быть очень вежливым.
– Я … я… использовала заклинание «разлюбить», но оно не помогло, - послышался ее голос, а я медленно повернул голову в ее сторону.
– И кого ты пыталась разлюбить, о мой соплезубый гномик? Только правду! Это очень поможет расколдоваться! – соврал я, чувствуя, как зверь внутри разрастается со страшной силой. «Скажи, что меня! Скажи, что меня!», - яростно ревел внутри меня дракон, уничтожая последние нервные клетки.
Соплезубый гномик посмотрела на меня и вздохнула.
– Понимаете, - замялась она, когда я жадно ловил каждое слово. – Я втайне от бабушки … влюбилась в одного парня…. Вы его не знаете… А потом вы женились на мне, и … Как бы не прилично замужней девушке любить кого-то еще. Вот я и пыталась разлюбить…