Жена самурая
Шрифт:
— Всего четыре раза, когда двор эвакуировался из-за пожаров. Вот уже шестнадцать лет я безвылазно сижу в императорской резиденции.
«Я сошла бы с ума», — подумала Рэйко.
— И вас это устраивает?
Дзёкио невозмутимо пожала плечами:
— Порой мне очень хочется поменять обстановку, завести более широкий круг знакомств, но и здесь хватает интересного. Дворец — это целый мир в миниатюре, со своими радостями и огорчениями.
— И преступлениями, — добавила Рэйко, пользуясь возможностью направить разговор в нужное русло.
— Значит,
Повисло напряженное молчание.
Рэйко ответила:
— Я знаю только, что Левый министр был убит при помощи «крика души» в Саду пруда. Муж не любит, когда я вмешиваюсь в его дела. А меня снедает любопытство. Вы общались с Левым министром?
— Естественно. — Дзёкио опустила чашку на столик и встала. — Давайте прогуляемся по парку.
Они спустились с веранды.
Дзёкио была выше Рэйко, она шла вперед стремительно, но плавно, Рэйко едва поспевала за ней. Дорожка вилась между деревьями, Дзёкио молчала. Рэйко предположила: «Наверное, она прервала разговор, желая обдумать, что означает мой интерес к убийству и как ей реагировать на мои расспросы. Она понимает, что сказанное ею станет известно Сано».
Изобразив досаду, Рэйко сказала:
— Простите. Мне не следовало касаться такой неприятной темы, как убийство. — «Я должна убедить ее, что не скажу Сано ни слова». — Муж очень рассердится, если выяснится, что я донимала вас вопросами, которые меня совершенно не касаются.
Дзёкио сбавила темп и взглянула на группку придворных, устроившихся для пикника на пригорке.
— Не нужно извиняться, — промолвила она.
«Видимо, пришла к выводу, что никакого вреда от обсуждения убийства быть не может», — решила Рэйко.
— Для меня это не было личной потерей. Я часто виделась с Левым министром Коноэ, когда он учил моего сына, и беседовала с ним об управлении делами дворца, но между нами не было дружеских отношений.
Рэйко не заметила какой-либо наигранности ни в ее тоне, ни в манере держаться, тем не менее она понимала, что внезапно возникшая между ними доверительность ничего не значит: «Как я ее обманываю, так и она меня может обмануть».
— Что за человек был Левый министр? — спросила Рэйко и на всякий случай уточнила: — Я никогда не была знакома с человеком, которого убили. Вообще не представляю, за что можно убить.
После секундной паузы Дзёкио ответила:
— Его больше уважали, чем любили. Под приятной внешностью и шармом обхождения таились эгоистичная душа и страстное властолюбие. Он не терпел возражений и никогда не признавал своих ошибок.
«М-да, — мысленно согласилась Рэйко, — подобные качества провоцируют насилие».
— Как же вы ладили с ним?
— Очень просто. — Они миновали увитое диким виноградом дерево, и лицо Дзёкио помрачнело. — Я иногда возражала против того, как он заправляет финансами двора и как обращается с моим сыном, но никогда не оспаривала его распоряжений.
«Характеристика,
— Левому министру не нравилось, что женщина пользуется влиянием при дворе?
— Он, скажем так, мирился с этим. Понимал, что это явление временное, и терпеливо ждал, когда император начнет управлять двором самостоятельно, а мои услуги станут не нужны.
Перед глазами Рэйко возникла картинка: Дзёкио руководит заседанием Имперского совета. «А ведь действительно, — подумала сыщица, — ее полномочия ограниченны. Жив Коноэ или нет, она все равно сойдет со сцены. Зачем ей смещать Левого министра?»
Они вышли к озеру. Дзёкио остановилась и пронзила спутницу острым взглядом. Рэйко невольно поежилась, словно лишилась одежд, стала прозрачной до донышка.
— Хотя времена изменились, политические игры по-прежнему жестоки, просто теперь придворные борются не за контроль над государством, а за должности и привилегии, — отчеканила Дзёкио. — У Левого министра было много врагов, включая представителей знати.
«Но они, как почти все во дворце, имеют алиби на ночь убийства», — подумала Рэйко.
— И кто же, по-вашему, его убил?
— Не имею понятия.
«Это вряд ли, — усомнилась Рэйко. — Наверняка у Дзёкио есть какие-то догадки».
— Личность, которая расправилась с Левым министром Коноэ, похоже, владеет техникой киаи.
— Да, похоже, он владеет, — задумчиво откликнулась Дзёкио.
— Вы сказали «он». — Рэйко поймала собеседницу на слове. — Значит, считаете, что убийца — мужчина?
Императрица пожала плечами:
— Мужчина волен ходить куда вздумается. Это мы, женщины, сидим под надзором.
Объяснение снимало подозрения как с нее, так и с Асагао. И еще с Томохито, который был постоянно окружен слугами и редко покидал пределы дворца. Получалось, Дзёкио ловко вывела из опасного круга близких ей людей.
— Кто в ту ночь мог оказаться в Саду пруда, кроме министра?
— Комоэ приказал всем держаться подальше от Сада. Не представляю, кто мог его ослушаться, Левый министр строго следил за дисциплиной и беспощадно карал провинившихся.
Хотела того Дзёкио или нет, но Рэйко поняла, что абсолютно все обитатели резиденции знали: в Саду министр будет совершенно один.
— Наверное, у него была назначена тайная встреча, — предположила она.
— Насколько мне известно, Левый министр никому не сообщил, зачем ему понадобился безлюдный Сад, — сказала Дзёкио, рассматривая круглые листья лотосов, плававшие по глади озера. — Я вообще не видела его в тот вечер. Было очень жарко, я никак не могла уснуть и вышла прогуляться вокруг летнего павильона, он находится к северу от Сада пруда. Я любовалась луной, когда раздался крик.