Жена темного князя 3
Шрифт:
Я прикрыла глаза. Еще никогда в жизни я не чувствовала себя так плохо, как сейчас. Даже тогда, когда попала в этот мир и умирала сотни раз подряд...
– Тебе лучше уйти, - прошептала я, чувствуя, как на глазах набухают слезы. Я проглотила ком, вставший в горле и продолжила, - иначе сейчас я скажу тебе то, о чем, возможно, пожалею. А ты не сможешь мне простить... Уходи Борис. Оставь меня...
– Ася, - Борис ничего не понимал. Я видела это по его глазам. Но спокойно объяснить ему в чем он не прав, я не смогла бы. Мне хотелось рыдать, топать ногами и кричать во все горло. Как он мог не понимать, что прямо сейчас, своими руками, уничтожил меня? Предал мою любовь?
– Уходи!
– взвизгнула я и, развернувшись, кинулась куда-то в степь, не разбирая дороги.
– Ася!
– Закричал Борис и сделал шаг за мной. Но потом остановился. А я вспомнила, что он, вообще-то, умеет читать мои мысли. И, наверное, он прочитал то, что сейчас творилось в моей голове...
Бежала я не долго. Просто не смогла бы... От слез перед глазами все плыло, и я не видела ничего. Спазмы сжимали грудь, и я почти не могла дышать. От недостатка кислорода кружилась голова... А может быть она кружилась от тех отчаянных мыслей, который роились в моей голове. Да, лучше бы я умерла, попав в этот мир, чем услышала бы, что мой муж, которого я полюбила всем сердцем, решил, что я не хочу детей. Да, я даже не думала об этом, пока наш быт был не устроен, потому что нельзя приводить детей в мир, если мы не в состоянии обеспечить ему нормальную жизнь. К тому же над нами всегда висел домоклов меч в виде угрозы нападения светлых. Вернее, это мы все так думали, и только Борис знал, что скорее всего нас не тронут. Ведь у него была связь со Светлейшим.
Но это же не значило, что я, вообще, не хочу детей. Я хочу! И не от какого-то левого мужика, пусть даже самого лучшего, а от своего мужа! Да, как он, вообще, может пойти на такое? Неужели он думал, что я соглашусь переспать с каким-то посторонним человеком?! Что за мерзость! Да, лучше бы я умерла!
В этот самый момент, как ответ на мой отчаянный вопль, я споткнулась обо что-то и, пролетев пару метров над землей, со всего маха грохнулась на землю. От боли перед глазами засверкали искры, а слезы наконец-то, хлынули из глаз сплошным потоком. Земля почему-то оказалась очень твердой, и при падении я разодрала колени и руки до крови...
Прежде чем я успела что-то сообразить, внизу что-то щелкнуло... И то твердое, на что я упала, сдвинулось в сторону. Прямо вместе со мной. Рядом открылся темный и и пахнущий вылью проем с металлической лестницей, ведущей куда-то вглубь.
Правда, заметила я это не сразу... Сначала я долго ревела, крича и стуча кулаками по гладкой матовой поверхности люка. Потом, когда слезы иссякли, лежала, бездумно глядя в пустоту, образовавшуюся в моей душе. Бездонную, бесконечную пустоту, в которой не было кислорода и даже самая крошечная надежда на лучшее умирала, едва родившись. Я не чувствовала ни холода, ни голода, ни времени, ни пространства.
И только когда короткий осенний день подошел к концу, а небо надо мной стало темнеть, я опомнилась. Села, не совсем понимая где и когда нахожусь... И только тогда заметила, что в шаге от меня появилась та самая бездонная пустота, которая была в моей душе. Только в этой физической пустоте была лестница.
Если бы я могла соображать, то никогда и ни за что не сделала бы то, на что легко решилась сейчас. Я подползла к черному колодцу и опустила ногу, встав на первую ступень... А потом на вторую. Тьма охватывала меня мягкими лапами, но я словно не замечала. Во мне не было страха, я даже ни на секунду не задумалась, что там, внизу, меня может поджидать опасность.
Спускалась я недолго. С каждым шагом все сильнее пахло пылью и заброшенностью. Кажется, здесь давно никого
По моим ощущениям колодец был вряд ли глубже пяти-семи метров. А когда нога вместо ступеньки нащупала твердый пол, снова что-то щелкнуло и люк, в котором все еще был виден кружочек стремительно темнеющего неба, начал двигаться, вставая на место и закрывая выход. Но я опять не испугалась. Слишком была вымотана. Просто стояла в неизвестной норе, созданной руками людей, и смотрела, как железный люк отрезал меня от мира: от Бориса и того левого мужчины, к которому Борис хотел подложить меня, чтобы я родила детей; от Леси с ее маниакальной страстью доказать светлейшему, который ее бросил, что он был не прав; от всех проблем и всех болей...
Еще один щелчок, и все было кончено...
В этот самый момент в том месте, куда я спустилась, резко вспыхнул свет. Такой яркий, что я не сразу сообразила даже, что это обычное электричество. Или, по крайней мере, что-то очень похожее. Когда я проморгалась и привыкла к яркому свету, привычной мне лампочки не увидела. Свет издавал, казалось сам воздух под потолком.
Но больше всего меня поразил странный механизм, стоявший в таинственном подземелье. Огромный, занимающий большую часть комнаты, он был одновременно похож на паровую машину, которую я видела однажды в музее, и не похож на нее же...
Ни пара, ни запаха огня, ничего подобного не наблюдалось, одна машина работала прямо сейчас. Но что именно она делала было совершенно не понятно... И как она, вообще, работала, если за ней никто не присматривал очень долгое время, если судить по слою пыли, покрывавшему машину и по облупившейся краске на деталях и трубках разного диаметра, пронизывающих весь агрегат, словно черви.
Но самым загадочным было то, что из механизма в противоположные стороны выходили две змее-трубы, одна из которых когда-то была окрашена черным, а другая белым. Они тонули в стенах, выложенных кафельной плиткой.
Любопытство такое же сильное чувство, как страх. А может быть даже сильнее. Потому что я, вместо того чтобы попытаться найти выход наружу, подошла к машине, пытаясь разгадать ее предназначение. На небольшой каменно-металлической панели, в которую были впаяны мягко сияющие в свете магической лампы камни, явно располагался пульт управления. Каждый камешек был подписан неизвестным мне значком, который однако был очень похож на местные буквы. Я видела их в книге... Но, к сожалению, все время, пока я здесь, я была так сильно занята выживанием, что не успела научиться читать. И если язык, на которым мы разговаривали был, по-моему, тем же русским, то буквы в книгах напоминали арабскую вязь. Я знала кое-какие буквы, но не более. Единственную книгу, которую видела, я все равно не могла взять в руки.
В центре панели управления располагался неглубокий, но четкий отпечаток ладони. По размеру едва ли больше моей...
Зачем я это сделала, сама не знаю. Вопреки логике и здравому смыслу, который говорил, что трогать пульты управления незнакомых механизмов, которые к тому выполняют неизвестные тебе функции, идиотизм, я стерла подолом пыль с отпечатка ладони, и приложила к нему свою руку, словно желая сравнить размер ладони и выемки.
Они подошли друг к другу почти идеально...
Как только моя ладонь коснулась металлического камня, резко мигнули лампочки-камни и изменилось гудение агрегата, став более сильным. А в голове словно щелкнуло и незнакомый голос произнес: