Жених напрокат 2
Шрифт:
– О чем это он? – спросил Дилан, едва маг вышел.
– Я отдала ему зеркало, – призналась я. – Думаешь, зря?
– Думаю, он будет бояться даже лишний раз дышать на него, – Дилана явно занимали какие-то свои мрачные мысли.
– Полагаю, мне тоже пора. Нужно…
Но он перебил:
– Об экипаже для тебя я тоже позаботился. Только придется так же, как и Гесвальду, выбираться через черный ход.
Я едва удержалась от так и рвущегося вопроса. Но и так ведь очевидно, что Дилан не намерен меня сопровождать. Как сюда я приехала одна, так и отсюда уеду в одиночестве.
И, конечно,
Но по дороге домой я старалась об этом не думать. Хотя от напоминаний о фиктивности наших отношений все равно легче не становилось. Я же обещала Дилану, что никаких эмоций с моей стороны в его адрес точно не будет. Так надо держать обещание! Или хотя бы делать вид.
Только от всего этого настроение неуклонно испортилось. И отчасти из-за этого я не смогла сдержаться, когда дома прямо в холле столкнулась с матушкой.
– О, ты вернулась, – констатировала она, даже не изобразив интерес по этому поводу. И даже не потому, что явно все равно, где я была. А будто и вовсе нет разницы, если бы я не вернулась вообще.
– Думаете, не стоило? – вырвалось у меня само собой. Все-таки годами копящаяся обида так и просилась наружу.
– Что ты такое говоришь? – она округлила глаза. – Ох, это проклятье явно плохо на тебя действует… Родителям дерзишь, сестру постоянно обижаешь. А у Ристеллы тонкая ранимая душа, между прочим…
И надо бы смолчать, но я просто не смогла, перебила:
– Вы никогда меня не любили именно из-за сходства со своей сестрой, так ведь?
Надо отдать ей должное, она даже в лице не переменилась.
– Что за глупости? Каждой матери положено любить своих детей. А сходство – так и вовсе лишь отражение проклятья. Я просто знала, что время все расставит на свои места.
– Что, как и тетя Ламона, я стану страшной и проведу остаток своих дней старой девой? – ну все, не могла я больше молчать, несмотря на все доводы разума.
Матушка вздохнула, словно собираясь со всем своим терпением.
– Милая, неужели ты не понимаешь? Я так нарочно сказала, чтобы пожалеть твои чувства. На самом-то деле смысл проклятья вовсе не в порче внешности. Что у тебя, что у моей сестры все же наоборот. Да наверняка и у всех проклятых до этого… То, что почему-то назвали проклятьем, это же просто магические чары! И эти чары, наоборот, создавали прекрасную внешность, но, как и положено всякой магии, просто со временем иссякли. И что Ламона в свое время, что ты сейчас, просто обрели свой истинный облик. Только и всего, – она даже плечами, мол, пустяки какие. – Так что теперь ты такая, какой тебе природой и задумано быть. Безо всякой наведенной магией красоты. Нужно просто с этим смириться, а не искать какие-то чудеса там, где они давно кончились.
И не дожидаясь моего ответа, она поспешила вверх по лестнице, словно некие неотложные дела ее подгоняли.
А я так и осталась стоять как оглушенная…
Нет, не столько меня задела ее холодность – не привыкать, в конце концов. Сколько сам смысл слов…
Что, если она
И на самом деле я именно такая и есть настоящая?..
На этот раз мне пришлось ждать, пока тетя Ламона появится. И то, отправившаяся позвать ее монахиня согласилась на это с такой неохотой, словно идти надо было в обход и исключительно через сопредельные государства.
Я ждала тетю в саду, нервно меряя шагами дорожку. Уже опустились сумерки, громада монастыря нависала черной тенью, зажглись магические огни в фонарях, настолько тусклые, словно обрамляющее их стекло специально ни разу в жизни не очищали. Или просто мне сейчас все казалось настолько мрачным и безысходным?
– Нет, Сильвира, мне, конечно, приятно такое внимание к моей скромной персоне, но, как я понимаю, с утра ты бы никак не успела по мне соскучиться, – констатировала тетя, появившись из-за рядов кустарника. – Так что случилось? – спросила она уже без намека на иронию. – Должна же быть какая-то веская причина тебе тут утаптывать дорожку. И, прошу, поаккуратнее с цветами, они же на краю клумбы, не губи единственное адекватное во всем этом монастырском болоте.
Я только открыла было рот, как тут же закрыла. Нет, по пути я все слова продумала, но сейчас, глядя на тетю, могла выдавить лишь весьма косноязычное: «А что, если мы на самом деле такие страшные?».
– Мне матушка кое-что сказала.
– Зная мою сестрицу, это было вряд ли что-то хорошее, – тетя Ламона присела на край каменной скамьи. – И что-то сильно сомневаюсь, что она просто передала мне привет, и ты поспешила его поскорее донести. Так что, Сильвира? Какую на этот раз пакость выдала Афара?
Я собралась с духом.
– Она сказала, что нет никакого проклятья… В том смысле, что я…то есть мы…
– Сами по себе такие? И вся наша дивная, вызывающая лютую зависть родных сестер красота была создана магией и потому временной? – тетя Ламона громко фыркнула. – Нет, я понимаю, когда это она мне могла высказывать в свое время, но собственному ребенку?..
– То есть она и вам такое говорила? – этого я совсем не ожидала.
– Она мне много чего говорила. Уверенная, что именно я мешаю ее счастью, всегда во всем меня винила, – тетя пожала плечами, мол, обыденность какая. – А уж утверждать, что я никогда на самом деле не была красавицей, так и вовсе было ее самой большой радостью.
– Но вы уверены, что это неправда? – вопрос дался с трудом.
Но вопреки ожиданиям, она не оскорбилась.
– Не буду скрывать, у меня тоже были сомнения в свое время. Но чтобы понять, что проклятье существует, надо в полной мере ощутить его на себе… – она резко замолчала, словно заколебалась. – Силь, подойди поближе, пожалуйста.
Пока не понимая, к чему она ведет, я села с ней рядом на скамейку.
– Только прошу, сильно не пугайся, – до этого уверенный голос тети Ламоны сбился. Дрожащими крючковатыми пальцами она приподняла край своей вуали. Лишь маленький край, я и успела-то увидеть лишь часть щеки, да и то в неверном свете мерцающих магических фонарей, но… Но даже так было видно, что кожа сплошь покрыта кровоточащими язвами!