Женихи из Брэнсона
Шрифт:
Эти слова еще больше возбудили Дегтярева.
— Не может быть, — пропыхтел он, пытаясь снять с себя брюки, — значит, я буду у тебя первым?
Маша, собрав остатки сил, резко ударила профессора в пах. Когда-то ее научили, как оказывать сопротивление насильнику.
Дегтярев со стоном повалился на бок, схватившись обеими руками за низ живота.
Воспользовавшись минутной заминкой, Маша выскочила из каюты. На ней была только куртка от тренировочного костюма. Трусики и брюки искать не было времени.
«Только бы ни с кем не встретиться», — молила она про себя, пробираясь по коридору. К счастью,
Наутро Маша потихоньку от всех влезла в водолазный костюм и уплыла, не отметившись даже в дежурном журнале. Компас почему-то все время барахлил. Маша тряхнула стрелку, но она застыла как вкопанная. «Черт с ней! — в сердцах подумала девушка. — Я тут ориентируюсь на все сто», — и заплыла в огромный грот. Сказочное морское царство поразило ее необычной подводной фауной и редчайшим видом устриц, которые обычно обитают в теплых водах и должны, по идее, встречаться в Индийском океане. «В крайнем случае, они водятся у берегов Австралии. Некоторые разновидности этих же устриц есть еще в Японии, Мексике и на Гаити, но откуда они здесь?» — удивлялась Маша, припоминая лекции, которые она прилежно посещала, будучи студенткой.
Разломив одну из раковин, девушка застыла в изумлении: внутри пряталась редчайшая дымчатая жемчужина. Она бросилась к следующей — и вновь удача! Маша знала по учебникам, что из сорока устриц посчастливиться может только с одной. Найти «Сокровище русалок» — так у профессиональных охотников называется жемчуг — считалось необыкновенным везением. Хотя процесс образования драгоценного камешка совсем прост: в раковину попадает инородное тело. Это может быть острый гравий, песчинки, мельчайшие насекомые или обломок самой же раковины. Вокруг такого тела формируется жемчужный мешочек и начинает выделяться секрет (перламутр), обволакивающий его. Розовато-белый и золотистый жемчуг наиболее ценен и встречается крайне редко. Но самый из самых — это черный, зарождающийся в особенном виде устриц. Выглядит он серо-дымчатым. Наиболее крупные жемчужины этого вида, найденные однажды в Тихом океане, достигали величины двадцати миллиметров. Один из таких редчайших экземпляров Маше приходилось видеть в музее. Назывался он «Серый кардинал».
Маша разламывала одну за другой раковины — все они оказались с драгоценным содержимым.
«Сколько же его здесь!» — не веря собственным глазам, поражалась молодая ученая. Грот, в который она забралась, был, словно комната сокровищ, усеян удивительными раковинами. А причудливые, неизвестные ей доселе водоросли и кораллы довершали картину волшебной сказки. «Срочно нужно известить об этом открытии коллег», — решила Маша. Увлеченная удачей, она совсем забыла о времени и, взглянув на часы, забеспокоилась: был уже вечер. Вынырнув из грота и покрутившись на одном месте, она вдруг поняла, что сбилась с пути.
Она не могла понять, как же это произошло, ведь ей неоднократно приходилось обследовать этот участок океана. Но сейчас девушка не обнаружила отметин, которые обычно делают аквалангисты, опускаясь на незнакомые глубины. Мысленно представив карту, Маша на миг ужаснулась, решив, что нарушила строгий приказ Дегтярева и случайно попала в зону Бермудов.
Последнее, что Маша запомнила, была стрелка, фиксирующая запас кислорода, которая вздрогнула и поползла к нулевой отметке.
«Зря я не записалась в бортовом журнале», — мелькнуло у нее в сознании, и девушка погрузилась в черноту.
3
— Кажется, пришла в себя, — услышала Маша чей-то испуганный шепот и с трудом приоткрыла веки.
Увидев склонившегося над ней бортового врача, она вспомнила про грот, диковинные водоросли и устрицы. Ей сразу захотелось узнать, куда дели ее снаряжение и не потерялись ли собранные ценные жемчужины. Но вместо этого из ее уст вырвалось только слово: «пить».
— Все в порядке, — сообщил врач кому-то, кто не попадал в поле зрения Маши.
— Уф, — отозвался чей-то знакомый голос, и Маша вспомнила, что это парень, который пел ей чудесные песни. Ей почему-то показалось, что это было давным-давно. — Хоть я и материалист, — продолжал тот же голос, — но теперь я буду верить в чудеса. Представляете, мы искали ее целый день. В журнале никаких отметок. Дегтярев ее никуда не отправлял, наоборот, заявил, что велел ей поработать с записями, дескать, спускаться на глубину ей пока нельзя.
— Да-да, — подтвердил врач. — У Маши что-то вызвало аллергию, я хотел за ней понаблюдать. Потому что в наших условиях выявить аллерген нет возможности. Предположительно — это один из видов водорослей.
— Так вот, я с напарником решил все-таки погрузиться, — продолжил рассказчик, — избороздил все наши заветные места, где мы с ней обычно работали. Никаких следов. Вдруг столб воды, словно подводный смерч, и огромный дельфин стремительно выносит на поверхность человека. Мы следом за ним. Он, не поверите, будто вручает нам бездыханное тело Маши и, махнув на прощание хвостом, исчезает.
— Какая-то мистика, — удивился врач и пощупал голову девушки, — должно быть, она не долго пробыла на дне. Воды в легких почти не было.
— Где жемчужины? — сделав над собой усилие, выкрикивает Маша. Но у нее получается лишь слабый выдох.
— Что тебе дать? — Приятель-студент наклоняется над ней, а затем растерянно смотрит на врача.
— Что? — спрашивает доктор.
— Она говорит о каких-то жемчужинах.
— Возможно, бредит, — предполагает доктор.
— Не похоже, — в раздумье качает головой парень.
Маша пытается привстать, но голова, словно чужая, не желает ни на сантиметр сдвинуться с подушки.
— Сделаем-ка ей укольчик, — принимает решение врач, — пусть еще немного поспит.
Перед тем как погрузиться в сон, Маша вспоминает умные, добрые глаза дельфина, который спас ей жизнь.
— Вы, душечка, ошибаетесь. — Ехидный голос профессора ранит в самое сердце. — Только никудышный ученый, можно сказать, не владеющий своей профессией, не способен отличить истинную ценность от заурядной побрякушки. Это вам не песни под гитару слушать!